«Может всё же это он? — подумал Эван, поднимаясь. — Калибровщики составили довольно ясную картину трагедии. Этот бегун вполне мог ударить их ножом и скрыться. Но почему же тогда детектив побежал за кем-то другим? Может просто ошибся? Идёт за женщиной, а значит она могла что-то там увидеть. Ну да, каталка была совсем рядом в момент убийства. Либо он сам посчитал, что она видела его рядом с жертвами. Почему не подняла тревогу? Значит не видела, но он предпочитает убрать даже возможную свидетельницу»
Бродяге было сложнее следовать за ними. Прохожих на центральных улицах вечером немало, никому не нравится встреча с грязным, вонючим оборванцем. Поэтому Айк так обрадовался, когда кресло-каталка свернуло во дворы. Женщина спешила к одной из парадных длинного, двухэтажного дома. Бродяга спрятался за большим деревом, а незнакомец в спортивном костюме уже был рядом с дверью.
— Помогу Вам, — схватился он за ручку двери, опередив женщину с печальными глазами. — Заодно обсудим плату за моё молчание.
Они скрылись в парадной, а спустя пару минут в окне слева на первом этаже загорелся свет. Предположив, что это именно та квартира, Эван затаился рядом с полуоткрытой форточкой. Разговаривали негромко, слов не разобрать, но после некоторого шума всё стихло. Отошёл к деревьям, встал на старую, надломанную скамью. Окно прикрыто занавесками, ничего не разглядеть. Проходящая мимо пара с двумя малолетними детьми, отвечая на вопросы своих чад, с явным презрением высказалась по поводу стоящего на скамье недочеловека. Из той самой парадной вышли две женщины и зашушукались, тыкая в Айка обличительными перстами.
— Эй, чучело! — услышал он за спиной грозное. — Вали отсюда, пока полицию не вызвали.
И он свалил. Но недалеко, чтобы отсидеться. Вернулся, когда во дворе снова стало пусто. Постоял под окном, прислушиваясь. Свет продолжал гореть, но внутри тишина. Любопытство гнало в квартиру женщины с печальными глазами. Быстро забежал в парадную, дёрнул ручку двери. Открыто. Зашёл внутрь и некоторое время стоял в маленькой прихожей. С порога смутила убогая обстановка. Не мог вспомнить почему ожидал чего-то получше. Боялся сделать следующий шаг. Сталкиваться ему, безоружному, больному и слабому бродяге с убийцей было опасно. В этом крайне интересном для их с Руди дела круге он мог быть только бедолагой Айком.
«А забавно бы было, если бы после очередной смерти я уселся бы в кресло-каталку, — грустно пошутил Эван. — Сидел бы себе вечно, под опекой красивой женщины с печальными глазами, на прогулки выезжал. Вряд ли по сценарию инвалид сдохнет до следующего круга.»
Справа комната, слева кухня. Вот почему неслышно было разговора. Тишина успокаивала. Глянул влево, пусто, вправо…
Она сидела на диване и даже сейчас в омертвевших глазах отражалась печаль. Рукоять кухонного ножа торчала у неё в левом подреберье. Эту же картину он видел в парке. Убийца бьёт снизу-вверх, прямо в сердце.
«Странно, — задумался Эван. — Они точно найдут их после. Почему же нигде ничего не сказано о новых жертвах маньяка? Скрыли, чтобы не портить картинку с назначенным на его роль юношей?»
Инвалид, возможно её муж, оставался в кресле-каталке. Теперь он был полностью укрыт одеялом, но Эвана смутили выглядывавшие из-под него ноги. Вместо дорогих кожаных туфель коричневого цвета дешёвые спортивные ботинки.
Откинул одеяло, чтобы удостовериться, что перед ним не инвалид, а бегун.
«Убийца всё это время был у нас на виду! — потрясённый таким простым и вместе с тем неожиданным поворотом, уронил одеяло на пол механик. — Кресло было прикрытием. Быстро поднялся, ударил и вернулся. Кто же ты, вполне себе здоровый мужчина в дорогих коричневых туфлях?»
На всякий случай обыскал мертвецов. В кармане спортивной куртки бегуна обнаружил золотой портсигар с замысловатой гравировкой.
«Либо я уже видел где-то подобную вещицу, — повертел он в руках дорогую находку, — либо эти двое тоже не так просты, как кажутся. А я то переживал о загрузке в куклу в кресле-каталке! Как выяснилось, мог бы от лица главного злодея раскрыть это дело. В голове Айка полный бардак, но он подозревал человека на складе в конце Седьмой. Пожалуй, туда и схожу, раз упустил убийцу. Достанем его потом. Надеюсь сейчас мне повезёт найти хотя бы Контроллера. Возможно, это гарантированный, быстрый путь на свободу. Выгружусь и придумаю как попасть сюда снова. Встреча с Контроллером — особый эксперимент. Даже Руди не знает всего о системе. Уничтожив десяток нелегальных пользователей, она должна успокоиться. А если нет? Если не успокоится, а Контроллер покинет сектор без меня? Останется ждать. Пьяница болен и может не просто отключиться, но и умереть в любой момент. Кем я стану в следующий раз — одному Куполу известно. Однако круг с зачисткой сектора только здесь и сейчас. Придётся использовать то, что есть. Айка даже несколько бродяг, что ошиваются у пристани, обходят стороной, а уж расследователь из него и вовсе никакой. Пока что самый слабый Носитель, который доставался Сфере. Вся надежда на гений Руди.»
Странный сон, которого не было
Странный сон, которого не было
Сектор один ноль три один. Дормут. Круг шестьдесят третий. День двести шестьдесят пятый
В безбрежной синеве безоблачного неба парил орёл. Хищная птица высматривала добычу. Внизу, пересекая по мосту широкую ленту реки, быстро ползла длиннющая стальная гадина. Жертва выбрана и, сложив крылья, орёл камнем устремляется к воде. Чем ближе он к цели, тем безумнее кажется атака. Огромная, серебристая змея протягивает по мосту свой хвост, а хищник проносится мимо. Поднимая фонтан искрящихся брызг, он врезается в воду и тут же взлетает, неся в когтях большую, тщетно трепыхающуюся рыбину. Ноша тяжела, а потому орёл отлетает подальше от воды и бросает свою добычу на камни. После спускается, чтобы рвать её на части. В это время мост уже пуст, словно большая, серебристая гадина была лишь призраком, игрой теней и бликов.
А та быстро ползёт дальше, скрывшись в золоте осеннего леса, неся в своём стальном чреве больше тысячи эгоистичных, жадных и лживых тварей. В одном из вагонов, окутанным ароматами духов и одеколонов, особенно тихо. За окном, постоянно сменяя друг друга, проносятся горы, поля, леса, реки и озёра. Осень добавила в яркую палитру красного с жёлтым. Погожее утро позволяет рассмотреть великолепные пейзажи в мельчайших деталях. Солнечные лучи то исчезают за нарядными кронами деревьев, то искрами рассыпаются по укрытой росой траве полей, то переливаются серебристыми волнами по водной глади голубых водоёмов.
Мало кто из пассажиров утреннего рейса обращал внимание на красоту природы. Большинство просто дремали, некоторые тихо болтали, а остальные будили сопротивлявшийся ранней активности мозг чтением. Седеющий мужчина средних лет, довольно неприметной наружности, достаточно отдохнувший за время поездки, совсем недавно скрылся ото всех за газетой. Один из кричащих заголовков, обрамлявший фотографии двух мужчин и двух женщин, гласил: «Загадочные похищения продолжаются! Ещё двое исчезли, а четверо пропавших в течении предыдущих дней так и не найдены!» Только эту статью он и прочитал, ведь новость была из того самого городка, куда он направлялся. Просмотрев остальные заголовки, лишь делал вид, что заинтересовался, а сам размышлял о предстоящем деле. Внезапно ощутил слабость, в глазах потемнело, газета едва не выпала из дрогнувших рук. Возникло ощущение повтора. Он словно в тысячный раз ехал на этом поезде, жил этой жизнью. Вместе с тем появились новые, чужие воспоминания. Они пока оставались размытыми, неясными, ускользающими.