Он вышел, вернул аптечку старику и поблагодарил того за помощь. Продавец смущённо напомнил, что это пустяки, а после выдал явно небедному покупателю бутылку воды и пакет печенья в дорогу. Наверное, надеялся на возвращение последнего и какую никакую рекламу среди его друзей. По-хорошему магазинчик следовало бы закрыть и съехать, но видимо старик не желал перемен и цеплялся за остатки привычного. Рыжий в который раз привычным жестом пригладил свои и так достаточно хорошо прилизанные волосы и направился к машине.
Солнечное утро плавно перетекало в ещё один погожий денёк «золотой осени». Мужчина снова сидел в вишнёвом «ониксе», планируя что делать дальше.
«Нужно показаться докторам, иначе никак. Город не так уж далеко, и я могу отправиться туда пешком, — положил он руки на рулевое колесо. — Ключей всё одно нет…»
В окно вновь постучали, заставив водителя вздрогнуть. На этот раз он сразу же распахнул дверцу, готовый разорвать всё ещё ошивавшегося поблизости бродягу.
— Эй, полегче! — отпрянул оборванец. — Я знаю где ключи от машины.
— Чего? — остановился он, не поверим своим ушам.
— Так не отдам, гони десятку! — потребовал бродяга, готовый в любой момент рвануть в сторону дороги. — Ну?!
— Нет у меня ничего, последнюю мелочь в магазине потратил, — быстро соображал, как поступить рыжий. — Но есть бутылка воды и пачка печенья. Сойдёт?
— Часы давай! — дерзко крикнул заметивший сверкнувшую в солнечных лучах позолоту нищий. — Продам, а тебе ключи.
— Да эти часы больше твоей жизни стоят, ушлёпок, — набычившись шагнул он вперёд. — Вода и печенье, а то ведь и догнать могу…
«Часы! — тут же сообразил он. — Недочеловек прав, это не ограбление. Часы хоть и не золотые, но не из дешёвых. А портсигар? Он точно золотой и подороже часов. Тогда зачем забирать бумажник? А может не успел сообразить, спешил?»
— Ладно, ладно, — не стал рисковать бродяга. — Давай сюда, я скажу где они.
— Не вздумай обмануть меня, вонючка, — зло предупредил его рыжий.
Едва голодный оборванец получил обещанное, бросил ключи под ноги и побежал прятаться. Рыжего это весьма развеселило. Настроение улучшилось, ведь теперь он мог отправиться в ближайшую больницу быстро и с комфортом.
— Она выбросила их, там, в листья! — крикнул не менее обрадованный возможности перекусить нищий.
— Она? — застыл с ключами в руках не помнящий себя самого мужчина.
— Найти было непросто! Шла, как спала, может ещё и до заправки не добралась! — уточнил уже из-за угла магазина бродяга. — Если нужна, нагонишь быстро!
Окровавленный женский платок со знакомым ароматом теперь не казался совсем уж странной находкой. Может она поможет ему вспомнить?
Однако он никого не встретил по дороге к заправке и далее. Едва проехав сверкавший большими витринами «Уни», понял, что знает этот город как свои пять пальцев. Руки уверенно крутили руль, а «оникс» стремился совсем не к больнице. Появилось ощущение несогласованности тела и разума. Смутная надежда, что подсознание поможет вспомнить себя, казалось, блокировала сопротивление. С какой-то непостижимой лёгкостью он отдался на волю этого чувства.
Солнце поднималось всё выше, отчего освещённый им город становился ещё приветливее. Мужчина припарковался на стоянке у городского парка. С утра тут было не так многолюдно. Прежде чем закрыть дверь, прислушался к себе, пробежавшись по многочисленным теням подозрительным взглядом. Не спеша направился к воротам. Его бывшие коллеги скучали у фургона. Лишь коротышка в фирменном костюме с логотипами банка «Астор», заметив, помимо рыжего мужчины в чёрной куртке с тонкой, горизонтальной красной линией на груди, ещё нескольких приближавшихся к центральной площадке посетителей, лениво пошёл им навстречу.
— Банк «Астор» - надёжный банк Анарита! Наша репутация подтверждена историей! Мы ждём вас в новом отделении в самом центре города! — пропел он свою дежурную фразу и водителю «оникса».
— Са́мый надёжный банк в мире, — машинально поправил тот рекламщика, принимая знакомую листовку.
— Ну да, — удивлённо-растеряно скривился коротышка, — самый что ни на есть надёжный.
Он почти дошёл до фургона, когда в голове словно щёлкнул переключатель и сущность Улиса Марона восстановила контроль над телом. Тот быстро оценил обстановку и сразу же поспешил к машине.
Поезд в будущее
Поезд в будущее
Сектор один ноль три один. Дормут. Круг шестьдесят третий. День двести шестьдесят шестой
«Девчонка очнулась, когда я всё ещё оставался без сознания, — размышлял он на ходу. — После забрала револьвер и бумажник, ударила меня для верности. Убежала в сторону города, решив, что магазинчик закрыт. Может и стучала, но старик глуховат и слеповат. Почему не уехала на машине? Так боялась меня? Тогда точно сейчас у шавок в домике. Лучшим ходом будет…»
Его уже ждали. Двое детективов в тёмно-синем «лимуте». Выскочили, как только он оказался у «оникса».
— Господин Марон? — поинтересовался тот, что постарше. — Вам придётся проехать с нами. Это не арест, нам лишь нужно прояснить пару вопросов касательно арендованного Вами склада.
Его молодой напарник застыл в напряжённой позе, держа правую руку за пазухой. Этот готов стрелять на поражение при малейшей опасности. Да и его более опытный коллега шутить не намерен. Однако они не знают с кем имеют дело, иначе сразу бы направили стволы на водителя «оникса», заковали бы того в наручники и даже после этого не спускали бы с него глаз. Улис, с досадой вспомнив о пустой кобуре, решил пока что подчиниться. К счастью детективы не стали обыскивать его машину и набитые прошлой ночью братьями Орст сумки с деньгами будут ждать хозяина на стоянке.
Ехали не проронив и слова, каждый молчал о своём.
«Меня пока что не обвиняют, но точно подозревают, — старался быстро найти выход из почти захлопнувшейся западни Улис. — На складе осталось достаточно улик, чтобы со временем доказать мою вину. Но сначала меня посадят в клетку как главного подозреваемого. И всему виной та девчонка! Доброта выходит мне боком. Неужели он оставил меня? Позволит им снова упечь меня в тюрьму? Тогда уж точно нет никакого смысла в отпущении грехов и праведном пути. Пошёл ты, создатель! Я мог бы как раньше придушить её и оставить гнить в подвале. А ещё лучше, закинуть в фургон к остальным грешникам. Я же решил сыграть в доброго дядю, и расплата близка. Прости, прости меня! Я глупец, несу всякую чушь. Помоги мне, мой покровитель! Не оставляй меня! Совсем скоро они и машину обыщут. Заберут твой подарок, лишат меня возможности отомстить. Интересно, смогу ли я отрицать все обвинения? Тел им не найти, а вещи, подвал, пропавший грузовик — всё это лишь косвенные доказательства. А если им будет плевать на мои слова? Стоит ли рисковать, уповая на справедливость судьи? Бред! Похоже на то, что это мой единственный шанс на спасение. Убить их всех! А как же бог, безгрешная жизнь в тюряге, блаженство духа? Его не было со мной всю мою жизнь, так что пошёл он в жопу, хитро выделанный создатель! Сам справлюсь, как это было не раз. Прости, прости меня, боже! Помоги выбраться из этой передряги, и я обещаю тебе, что на всю оставшуюся жизнь останусь праведником.»
Внутренняя борьба продолжалась весь путь до склада. Улис то проклинал бога, то умолял его о помощи, то соглашался убить всех, то смирялся даже с тюремным сроком. Он так и не смог выбрать, разрываясь между собой настоящим и собой возможным.
«Лимут» присоединился к стоящим у склада «стангам» и никак не вписывающемуся в эту кампанию шикарному «Ройсу». Хозяин дорогой и очень престижной машины приехал лично, едва услышал о возможной причастности своей собственности к похищениям. Он всё ещё владел скукожившейся до пары магазинчиков торговой сетью, балансируя на грани банкротства. «Уни» добивала его дело, постоянно предлагая выкупить склады. Особенно новую, успешную торговую сеть интересовали те, что у парка. Обиженный старик не желал уступать, заломил нереальную цену, хоть так пытаясь нагадить конкурентам. Дети уговаривали его сдаться, и всем было понятно, что рано или поздно так и случится. Для детектива второй ступени Стива Добса, одного из тех, кто привёз сюда Улиса, помятый вид старика, отсутствие водителя и слухи о невыплате очередного долга банку, были явными признаками поражения. Сочувствовать или злорадствовать он и не думал, но видеть падение одного из богатейших людей Дормута было весьма занятно.