В настоящее время открыты для исследователей "особые" протоколы Политбюро - так называемые "особые папки"[79]. Знакомство с протоколами Политбюро, в том числе и с содержанием "особых папок", подтвердило догадку о том, что и в "особых папках" фиксировались не все решения, которые принимало руководство страны во главе со Сталиным. Так, безуспешными будут попытки найти среди этих материалов следы подготовки к заключению советско-германского пакта от 23 августа 1939 г. Все это не только дополнительно подтверждает вывод о том, что по многим кардинальным вопросам жизни страны решения принимались устно и не всегда оформлялись как решения высших партийных органов, но и усиливает значение того факта, что и само Политбюро, именовавшееся в сталинский период в секретной переписке "инстанцией", в действительности не всегда выполняло роль главного органа в системе сталинской власти. Особое место среди документов, необходимых для понимания механизма сталинской власти, занимают документы Секретариата ЦК и прежде всего Бюро Секретариата - Секретного отдела - Особого сектора, раскрывающие практику секретного делопроизводства и тайной инфраструктуры власти. Именно через эти структуры в центре и соответствующие им структуры в местных партийных и государственных органах велась вся переписка вышестоящих органов с нижестоящими и наоборот. С начала 1930-х гг. таким образом передавались не только все секретные и строго секретные документы, но и осуществлялась переписка по мобилизационным вопросам. Сложнее обстоит ситуация с документами, в которых раскрывается собственно деятельность этих структур – если с некоторыми из них - Бюро Секретариата и Секретного отдела, переданными в Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, можно в настоящее время познакомиться в РГАСПИ, то вопрос о материалах Особого сектора ЦК по-прежнему является открытым. Остается слабая надежда на то, что эти материалы, не подпавшие под рассекречивание (если они не подверглись уничтожению и были переданы в свое время из Общего отдела ЦК КПСС), стали предметом "Временного регламента использования документов с информацией, относящейся к тайне личной жизни граждан", утвержденного приказом директора РЦХИДНИ от 7 декабря 1994 г. Этот регламент включает также "документы структур аппарата ЦК КПСС и Исполкома Коминтерна, учреждений и организаций КПСС, ведавших кадрами и другими отраслями деятельности"[80].
Непростая ситуация с соответствующими материалами сложилась и на местах. Так, в Государственном архиве Новосибирской области широко представлены материалы партийных и государственных органов (в том числе и вышестоящих), которые проходили через особый сектор Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) и секретную часть Западно-Сибирского крайисполкома Советов. Однако документы о деятельности и структуре самих этих подразделений, их связи с соответствующими структурами вышестоящих партийных и государственных органов буквально исчисляются единицами.
- Эти подразделения были тесно связаны со Спецотделом ОГПУ - НКВД, курировавшим подготовку кадров для всех секретных отделов - секторов - частей и организацию шифропроизводства[81]. К настоящему времени также приходится ограничиваться отдельными документами о деятельности этого ведомства, которые случайно сохранились среди материалов партийных и государственных органов.
- Делопроизводственные материалы местного уровня партийного и государственного руководства представлены документами краевых, областных и районных органов. Это не только разнообразная документация Сибирского, с 1930 г. Западно-Сибирского краевого, с 1937 г. Новосибирского областного комитетов партии и краевого, а затем областного исполкома Советов, но и различных ведомств – от хозяйственных до карательных.
- Постановления Политбюро ЦК, оформлявшиеся “в советском порядке” как постановления государственных органов – Центрального исполнительного Комитета СССР (ЦИК), Совнаркома (СНК), Совета труда и обороны (СТО), частично публиковались в открытой печати. Согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от 22 августа 1924 г. в “Собрании Законов и Распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР (СЗ СССР), помимо решений административного и хозяйственно-административного характера, не публиковались и те декреты и постановления ЦИК, его Президиума, СНК и СТО СССР, относительно которых существовал запрет указанных органов[82]. Что касается “Собрания Узаконений рабоче-крестьянского правительства РСФСР” (СУ РСФСР), то, по специальному постановлению СНК РСФСР от 6 сентября 1922 г., печатать разрешалось только те документы, “относительно которых было в протоколе правительства постановление, что они публикации подлежат”[83].
3. Официальная переписка.
- Это переписка вышестоящих партийных и государственных органов с нижестоящими, которая осуществлялась через секретно-директивные части – секретные отделы – особые сектора партийных органов, секретные части исполкомов Советов, а также других государственных органов. В 1930-е гг. на смену выпискам из протоколов Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК и шифротелеграмм, рассылавшимся Секретариатом ЦК на места в 1920-е гг., пришла практика рассылки постановлений ЦК и СНК, инструкций и шифротелеграмм серии “Г”. С мест в адрес Сталина и других руководителей партии шли письма и шифротелеграммы местных партийных секретарей. Директивные указания краевых и областных органов партии в соответствующие органы окружного, а затем районного уровня также направлялись в виде совместных постановлений краевого (областного) комитета партии и краевого (областного) исполкома Советов, инструкций и телеграмм. Эта переписка вышестоящих органов с нижестоящими, имевшая секретный и строго секретный характер, не только раскрывает масштаб действий сталинской власти, но и дает ответ на вопрос, где находился главный “нерв” ее механизма.
- Переписка партийных и государственных деятелей. Этот вид источников, несмотря на свою заведомую неполноту (самоцензура, уничтожение многих писем, а также то, что она вообще отсутствует за 1937 – 1941 гг.), дает представление как о формальных, так и о неформальных отношениях членов Политбюро, об обстоятельствах и мотивах принятия ряда принципиальных решений. Можно согласиться с мнением О.В. Хлевнюка, одного из составителей опубликованных сборников этой переписки, в том, что “в силу почти полного отсутствия таких документов, как стенограммы заседаний Политбюро, Оргбюро, Секретариата, Совнаркома, различных партийно-правительственных комиссий, недостаточной сохранности подготовительных материалов к протоколам заседаний высших партийно-государственных органов власти, переписка во многих случаях становится основой для реконструкции процесса принятия решений, выяснения позиций различных ведомств и отдельных советских лидеров”, а также в том, что переписка является “незаменимым источником для изучения морального облика советских руководителей разных уровней, их миропонимания и культуры”[84].
- Материалы фонда фельдъегерской связи ОГПУ-НКВД, сохранившиеся в Государственном архиве Новосибирской области, не только дают представление о сотрудниках фельдъегерского корпуса и способах перевозки секретной и строго секретной документации партийных и государственных органов, но и позволяют уточнить известные из других источников сведения об их тайной инфраструктуре.
4. Источники личного происхождения.
- Материалы личных фондов руководящих партийных и государственных деятелей СССР (Сталина, Ворошилова, Жданова, Маленкова, Кагановича и др.), хранящихся в РГАСПИ. Несмотря на то, что эти фонды неоднократно были “почищены”, в них имеются интересные свидетельства, помогающие понять механизм сталинской власти. Особое значение в этой связи представляют сохранившиеся в фонде Сталина письма с его резолюциями, его заметки на заседаниях, записки Сталина, а также сопровождавших его лиц (например, краткие записи его помощника К. Сергеева, ездившего вместе с ним в Сибирь), записи неофициальных выступлений Сталина.
79
79 Гинцберг Л.И. По страницам "особых папок" Политбюро ЦК ВКП(б) // Вопросы истории. 1996. № 8; Материалы "особой папки" Политбюро ЦК ВКП(б) о положении в военной авиации страны в начале 30-х годов. Публикацию подгот. В.Н. Шепелев // Отечественные архивы. 1995. № 6; Материалы "Особой папки" Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП(б) по вопросу советско-польских отношений. 1923 - 1944 гг./ Институт славяноведения и балканистики РАН. М., 1997. Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б) и Европа: Решения “особой папки”. 1923 – 1939. / Под ред. Г. Адибекова и др. М., 2001; См. также изданные каталоги документов из "особой папки" Секретариата НКВД - МВД СССР: "Особая папка" И.В. Сталина. 1944 - 1953. М., 1994; "Особая папка" В.М. Молотова. 1944 - 1956. М., 1994; "Особая папка" Н.С. Хрущева. 1957 - 1959. М., 1995;
80
80 Научно-информационный бюллетень Российского центра хранения и изучения документов новейшей истории. Вып.6. М., 1995. С. 12.
81
81См. о Спецотделе ОГПУ - НКВД в кн.: Соболева Т.А. Тайнопись в истории России. М., 1994; Анин Б. и Петрович А. Радиошпионаж. М., 1996. Однако эти авторы даже не подозревают о существовании тесной связи между Спецотделом и высшим партийным руководством страны, что говорит о характере имевшихся в их распоряжении источников.
84
84 Советское руководство. Переписка. 1928 – 1941 гг. / Сост. А.В. Квашонкин, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая, О.В. Хлевнюк. М., 1999. С. 5. См. также: Письма И.В. Сталина В.М. Молотову. 1925 - 1936 гг.; Сталинское Политбюро в 30-е годы; Большевистское руководство. Переписка. 1912 – 1927. Сб докум. / Сост. А.В. Квашонкин, О.В. Хлевнюк, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая. М., 1996;