***
— Юн… Не будь буко~й, — раздавался жалостливый голос подруги по ту сторону телефона. Недовольно что-то мыча в подушку, я приоткрыла глаза, устремляя затуманенный взгляд на прикроватные часы.
— Полдевятого утра… Сё… Ты так и не ложилась спать… — хрипела я в ответ. После прохождения во второй тур, мы решили немного отметить. Подумаешь, пришла домой около четырех утра. Самое главное, что жениха не встретила. Вот это и радует.
— А зачем? — радостно, с легкой усмешкой, спрашивала она. — Сегодня никуда не нужно, а завтра я не пойду в школу… — в трубке раздался какой-то звон, от которого в мою голову что-то ударило. Зашипев сквозь зубы, я отстранила телефон от уха. Алкоголь дает о себе знать.
В одни момент кто-то выхватил мой телефон из рук, а после, где-то сверху, раздался знакомый голос.
— Она перезвонит, — и тут я поняла, что меня ожидает жестокое наказание от будущего мужа или же детальный опрос.
Закрываясь одеялом по-голову, я претворялась червячком.
— Боже… — легкий стон слетал с губ юноши. — Это я — Мэтью.
— А где Шу? — с осторожностью в голосе спрашивала я, выглядывая из-под одеяла. На губах красноволосого промелькнула ухмылка, а его глаза слегка сузились.
— На работе. Он дал мне поручение — подготовить тебя к сегодняшнему вечеру, — неужели наказание? Нет. Не хочу. Он же может придумать хоть-что, а от воспоминаний о сне, по моему тело бегали мурашки.
— А что будет вечером?
— То, чему я буду завидовать, — с какой-то обидой, слегка надувая губа, отвечал «птенчик».
***
Pov Автор.
— Хм… — восседая в кожаном кресле, которое располагалось рядом со столом из красного дерева, самодовольно усмехался Шу, взглядывая на свою невесту.
Юн стояла на коленях. Ее глаза были скрыты под покровом черного шелка. Губки слегка приоткрыты. Тело трясется от прохладного воздуха, который обдувал ее оголенное тело. Соски уже были набухшими, от этого неприятного чувства прохлады. Кисти рук скованны наручниками. Колени слегка натерты из-за соприкосновения с ворсом дорогого ковра.
— Судя по ночной пьянки, то вы прошли в следующий тур. Так? — подпирая щеку рукой, спрашивал Сакамаки, все также рассматривая тело девушки. В ответ тишина. — Я жду ответа, — более угрожающи повторял он. Тишина.
Устало вздыхая, блондин поднимается с рабочего стула, перемещаясь на неподалеку стоявший диван из черной ткани. Кабинет Сакамаки освещали лишь две лампы, которые располагались на тумбах.
Хватая девчушку за волосы, Шу волочет ее следом, не обращая внимания на вопли и протесты жертвы.
Присаживаясь на диван, расслабляя напряженное тело, юноша снова ставит девчушку на колени, гладя ее по головке, как ручную собачку.
— Что ты хочешь сделать? — стараясь не показывать слез, шепотом спрашивала Юн, слегка мотая головой. Страх окутывал и сковывал ее тело.
— Ничего плохо, малышка. Только если поиграть с тобой, — не скрывая усмешек и подкатившего чувства власти над девушкой, начинал старший сын, слегка массируя свой половой орган сквозь ткань брюк. Сегодня он попробует нечто новой с невестушкой. Разнообразит совою и ее интимную жизнь. Хоть у них ничего и не было, но Шу уже мысленно поимел пассию во всех позах по двести раз. То, ка он, не сдерживаясь, хватает ее за волосы, слегка нагибая к себе, делает более грубые толчки в ней…
Будущая Сакамаки, затаив дыхание и сжимая зубы, молчала, вслушиваясь в тишину. До ее слуха донесся странный звук, похожий на вибрацию.
Комментарий к Наказание ли?
Простите, но я не профи в описание музыки. Целый инет облазила в поисках нужного, но ничего не нашла. Думаю, что к финальному выступлению, я смогу найти то, что нужно. Ну, а пока только так) Да и NC разучился я писать… Что делает с людьми учеба .-.
Поэтому я и прервала главу на вибрации, но уже полноценное описание секса будет в следующей главе.
За ошибки простите.
========== Укари Шимито. ==========
***
— Человеческая жизнь — словно лист: стоит ветру подуть, как он, отрываясь, улетает в неизвестном направлении, — полушепотом и, устремляя взгляд синих очей на огни ночного города, которые особо хорошо виднелись из большого окна многоэтажного здания, проговаривал Шу, сжимая свою ладонь на правом плече невесты. Юн, окутанная пеленой усталости, прикрывает глаза, утыкаясь носом в оголенную грудь будущего мужа. Ей нечего было отвечать. Все ее тело стало вялым, после недавних утех.
Поглаживая оставленные укусы на хрупком плече, Сакамаки слегка усмехается, переводя взгляд на неподалеку лежащий вибратор.
— Спи, сладкая.
***
— Un, deux, trois, * — голос молодой девчушки эхом разлетался по просторному помещению, стены уже «насквозь» были пропитаны одними словами, которые с каждым разом становились все громче.
— Что она говорит? — поправляя лямку рюкзака и, переведя взгляд синих очей на рядом стоящего юношу, с любопытством спрашивала Юн. Брат Шу лишь искоса посмотрел на будущую родственницу и, тяжело вздохнув, вымолвил:
— Твои познания французского — ужасны. Это подтверждает мои наблюдения: люди чертовски ничтожны, — слегка хмыкнув в конце своей речи, Рейджи скрещивает руки на груди, обращая внимание на девушку с коротко стриженными-янтарными волосами.
Будущая Сакамаки хмурит брови и со злостью в глазах смотрит на брата Шу, сжимая кулаки.
— Нашла чем пугать, — с его уст слетел легкий смешок.
— Стоп! — от звонкого крика могло заложить уши, в особенности, если ты — музыкант.
Слегка поморщившись, розоволосая засовывает руки в карманы толстовки.
— Вы ничтожны. Ваши движения меня убивает. Все. Проваливайте, — потирая устало виски, девушка с усталой осанкой, которую она держала за все время, плюхается в мягкое кресло, прикрывая кровавые очи.
Девушки-танцовщицы в легкой панике покидают танцевальный зал.
Звук танцевальной обуви — пуантов — также пропитывал стены помещения.
— Укари, ты ни чем не меняешься: все так же строишь из себя строгого учителя, — элегантной походкой Рейджи направляется к красноволосой, а та, прикрывая глаза ладошкой, слегка ухмыляется.
— Рейджи, мой милый братец, сколько мы уже с тобой не виделись? Год?
— Три года, — останавливаясь неподалеку от двоюродной сестры, с холодком в голосе произносит брюнет, снимая очки, он поправляет темную челку, тем самым слегка растрепав ее.
— Ууу, многовато, — убирая изящную руку от глаз, сестра в упор смотрит на Рейджи, а тот на нее. Между ними блистали разные искры: ненависть, зависть, страсть.
Юн, маленького роста, наблюдала за ним так, как-будто попала на премьеру фильма о любовниках.
Весь зал окутался тишиной.
— Est-ce que oubliable? ** — и снова этот французский акцент со стороны девчушки. Оставляя невидимую царапину от длинных ногтей на своей щеке, Укари поднимается с места, скидывая со своих лодыжек лакированные туфли черного цвета, и босиком направляется к брату, слегка виляя бедрами.
Она совсем близко к нему, а он стоит молча, ни на минут не сводя с нее взгляда. Ее длинные пальчики левой руки плавно скользят по его белоснежным, слегка выпирающим ключицам. Ладошка правой руки аккуратным движением ложится на плечо «партнера», сжимая его в не болезненной хватке.
— Donnez-moi la danse, *** — страстно шепчут ее губки на ушко юноши, тем самым обжигая его.
Она — разгоряченная львица.
Он — непредсказуемый лев.
Его рука скользит по изгибам талии Шимито, отчего с губ партнерши слетает глухой полу-стон. Изящно закидывая стройную ножку на бедро брюнета, девушка еще теснее становится к «предмету обожания».
Наклоняясь к ее пылающей от желания шейки, Сакамаки задевает белоснежную кожицу бархатистыми губами, после чего томно шепчет:
— Pas cette fois, **** — и отстраняется от Укари, поправляя темно-бордовый галстук, поворачивается лицом к изумленной Юн, которая с неким желанием наблюдала за партнерами.
— Юн, отныне, Укари — твой учитель по танцам и этикету.
***
«Огонек. Страсть. Желание. Что же связывает их?», — ковыряясь вилкой в тарелке с обедом, никак не могла перестать думать барышня о недавнем случае.