Мы обменялись клятвой вечной любви и верности и нам и совершили обряд сан-сан-кудо — я и Акари выпили по три глотка сакэ из брачных чаш.
Самая маленькая — символ прошлого и благодарности предкам. Средняя — настоящее пары. А самая большая третья чаша олицетворяла наше будущее, здоровье и счастье потомков.
После этого происходит священник подал нам кольца и мы обменялись ими.
Напоследок мы возложили в храме ветки сакаки — вечнозеленого цветущего дерева, которое в Японии считается священным.
Нас поздравляли и веселый смех и голоса расцветили и без того солнечное утро.
К двенадцати мы поехали в банкетный зал.
Ямамото постаралась над украшением зала.
Глицинии и розы, сейчас, в феврале создавали впечатление июля. Богатство расцветок, красок и тонов, запахов, мелодий создавало ощущение, что сейчас самый разгар июля.
Гости успели переодеться и передвигались одетые в европейские костюмы и платья, словно по летнему саду, как бабочки порхают от цветка к цветку.
Разносили напитки и легкие закуски.
Велась непринужденная беседа, а в центре были мы. Я и моя любимая Акари.
Ямамото, проверив, что все идет хорошо, удалилась, оставив только помощницу.
На лице Ямамото я не видел ни огорчения, ни сожаления о своей судьбе. Она должна была знать свое место. Я машинально крутил кольцо, но даже совей покорностью она меня немного раздражала.
И я был рад, когда она ушла. И нам дарили подарки.
Отец Акари, как и обещал, преподнес дочери акции компании. За ним гости приносили нам госюги — то есть деньги или чек в специальном праздничном конверте (его называют сюгибукоро).
Связывал конверт мидзухики — узел из золотой или металлической плетеной проволоки. Причем простая веревка, или лента не подходила. Ее можно перевязать сколько угодно раз, а это символически намекает на повторные браки.
Кто и сколько подарил, тщательно документировали и записывали в специальную книгу. Причем это обязательно должны быть новые купюры — они символизируют начало новой жизни пары.
Дарили кто, сколько может, но во-первых, число должно быть кратно 10 тысячам, во-вторых — не кратно 20 тысячам, поскольку такие суммы делятся на два и, значит, ведут к расставанию.
Гости получили от нас сладкие подарки в ответ — в знак благодарности за то, что пришли. Чаще всего это бонбоньерки со сладостями — хикикагси.
Кроме того, мы в качестве знака глубокой благодарности за то, что родители воспитали и провели их по жизненному пути до этого момента, подарили красивые кимоно родителям Акари и моей маме.
Заиграл оркестр, застучали барабаны и наступал черед представления.
Представление называлось: «Самурай встречает девушку в саду Императора».
Свет погас. И высветилось пятно сцены. В нем, у колодца сидела девушка. Она напевала. Молодой самурай, стоял в темноте, за кругом света, увидел ее и влюбился. Любовь показывалась сменой масок у самурая. Девушка отвечала взаимностью.
И они дали согласие на брак. Попросили благословения у родителей.
Потом пришла маска тревоги и маска войны. Император шел на войну, и Чувство долга и верности шло вместе с самураем. Печаль и ожидание сидела у колодца.
Пришла весть о Черной беде. Но это было Ложью. У беды было два маски. Коварства и Лжи. Пришла весть о Победе, и Отчаяние сменилось маской Радости. Самурай и Девушка поженились.
Все присутствующие оценили постановку. Она была своевременна, и сделана с большим тактом.
Роли традиционно исполняли мужчины и их благодарили особо.
Акари сделала пометку и их премия увеличилась.
После представления шла огненная потеха. В небо выстреливали сотни букетов из огня и света. И там были и наши имена, выведенные красным. «Минато» и «Акари». И обведенные в сердце из распускающихся цветов.
Праздник продолжился и по европейской традиции мы станцевали вальс.
Я немного не попадал в такт, и получилось, что Акари меня вела. Но на съемке, показанной по всем каналам, этого видно не было.
Нас снимало и Центральное и региональное телевидение. Кадры облетели даже новостные агентства мира.
Великолепный праздник сделал рекламу и Ямамото тоже.
Но все когда-нибудь заканчивается, и автомобиль отвез нас в аэропорт, их которого мы на три дня улетели на остров, где не смогли побывать в Новый год.