— Вот тут ты ошибаешься, ― ещё больше нахмурилась, снова начиная злиться. ― Если бы я хотела отсидеться и остаться в стороне, то не стала бы упрашивать Грэма дать возможность хоть как-то помочь. Да я много не помню, себя с трудом узнаю, но это не значит, что боюсь. Так что не будь так самоуверен, ― изогнула бровь и в упор посмотрела на него в попытке хоть немного разглядеть его черты лица.
Вместо ответа Каспер издал лёгкий смешок и жестом указал идти за ним. Через несколько минут мы оказались на пятом этаже. Вокруг было темно. В выбитые оконные проёмы заливался холодный лунный свет. Из-за чего место казалось ещё более безжизненным и забытым. Приоткрытые двери кабинетов, некоторые и вовсе отсутствовали; пыльные стулья со рваной обивкой; битая плитка под ногами. Её осколки были практически повсюду. В темноте, с единственным источником света в виде одинокой луны на чёрном небе, они больше напоминали крошево бетона. Такие же серые и потёртые от времени. От некогда белого цвета не осталось и следа.
Каждый шаг сопровождался оглушающим эхом от пустых стен и треском крошева под ногами. В отличие от меня, Каспер был сама незаметность. А его тихим шагам можно было только позавидовать.
— Не думай о том, куда ты ступаешь. Твоя бесшумность зависит от самого шага, а не от того, куда наступает твоя нога. Ты сильно торопишься и нервничаешь. Это и приводит к ошибкам, ― словно прочитав мои мысли, вполголоса произнёс он.
Я не стала ничего отвечать. И так казалось, что издаю столько шума, что нас уже могли заметить и доложить обо всём Грэму. Или того хуже, могли спугнуть «гостей». Вместо этого я решила прислушаться к словам парня. Проследила, как он идёт, и постаралась перенять его шаг.
Каспер открыл одну из дверей. Пропустил меня вперёд, а сам зашёл следом. Судя по покрытому пылью столу и кресле-кушетке, раньше тут был приёмный кабинет. Парень скользнул в тень и, практически слившись с ней, прошёл вдоль стены к окну и присел. Я — последовала за ним.
— Держи, ― он достал из кармана чип и протянул мне. Второй — вставил в свой разъём. ― С его помощью ты сможешь подключиться ко мне и слышать, о чём они там говорят внизу, ― пояснил на мой вопросительный взгляд. Затем добавил: ― Не переживай. Никаких синхронизаций не будет, всё сугубо приватно и безопасно. Это то же самое, что находиться на одном закрытом канале.
Я подключила чип к разъёму. Система вывела в интерфейс значок загрузки, после чего мои слуховые рецепторы отключились. Было странное ощущение слышать и не слышать одновременно. Одни уши на двоих — это, конечно, не менее странно. Сложно описать, что чувствовала в тот момент. Я будто находилась в голове парня, при этом не покидая собственного тела.
— Постарайся сейчас ни о чём не думать. Это сбивает и создаёт помехи, ― прошептал Каспер. Его голос прозвучал в моей голове с лёгким задвоением. Это равносильно тому, когда ты говоришь и слышишь собственный голос.
— Постой, ― изумилась я и повернула голову к нему, ― только не говори, что этот чип считывает мысли!
Удивительно было слышать свой голос чужими ушами. Да и вообще, всё это было странным, удивительным и настолько непривычным, что казалось, будто происходит не со мной.
Каспер либо проигнорировал вопрос, либо попросту решил не отвечать на него. Вместо этого он приложил палец к губам и устремил взгляд в окно. А меньше чем через минуту до меня начали доноситься обрывки фраз:
— …. Твоё единоличное решение ставит под угрозу всех нас, ― произнёс мужчина в очках.
— Я уже обсуждал эту тему с господином Ёнгом. Более повторяться не намерен. Если он не посвятил вас в курс дела, то это уже не мои проблемы, ― с привычным спокойствием ответил мистер Чен.
— Он как раз посвятил нас в курс дела, Чен, ― заговорил второй. Тот, что ранее находился на водительском сидении. ― Именно поэтому мы здесь. Насколько тебе известно, мы не приходим просто так. Ты сам был в числе таких же. Не нам об этом рассказывать.
— Судя по всему, наша последняя встреча не принесла должного результата, раз нам приходится искать тебя, ― вторил первый мужчина. После чего последовал разочарованный вздох: ― Ты не в том положении, Чен. Пусть ты фактически был на заслуженном отдыхе, но до сих пор числился в штате. У нас не годовые договора. Сам знаешь, что уйти нельзя. То, что ты буквально поставил перед фактом нашего господина, не даёт тебе никаких прав на свободу.