- Что с нею будет дальше? - спросил я у старухи.
- Девчонку надлежало бы сжечь, но они боятся, - ответила та. - Она слишком молода и зачата в веселье. Никто не отважится причинить вред зачатому в веселье ребенку - ведь неизвестно, кем может оказаться его отец.
Произнося последние слова, старуха бросила выразительный взгляд в сторону замка, прилепившегося к высоким и совершенно голым скалам, вздымавшимся по другую сторону зеленой долины.
Не тебе говорить, Стефан, что в период "охоты на ведьм" наряду со взрослыми погибло немало детей. Но в каждой деревне свои обычаи. А я находился в Шотландии и понятия не имел, ни что такое "зачатая в веселье", ни кто являлся хозяином замка, как не знал и того, был ли в словах старухи хоть какой-нибудь смысл.
Я молча наблюдал, как девочку посадили в телегу и повезли обратно в деревню. Когда лошади побежали быстрее, ветер разметал ее черные волосы. Бедняжка сидела, устремив взгляд вперед, и за всю дорогу ни разу не повернула головы. Когда грубо сделанные деревянные колеса затряслись по колеям и ухабам проселочной дороги, один из сидевших рядом с девочкой негодяев покрепче ухватил ее, не давая упасть с телеги.
- Эх, нужно было бы сжечь ее, и дело с концом, - заявила старуха, словно продолжая начатый со мною спор, в то время как я не произнес за все это время ни слова. Плюнув в сторону, она перевела взгляд на замок и добавила: - Если герцог не пошевелится, чтобы их остановить, я так думаю, они все-таки спалят девчонку.
Именно тогда я и принял решение сделать все возможное, чтобы пусть даже хитростью, но увезти ребенка.
Оставив старуху пешком возвращаться домой, я сел на телегу и отправился вслед за Деборой, которая за весь путь лишь однажды очнулась от своего оцепенения. В тот момент мы проезжали мимо древних камней неподалеку от деревни - я имею в виду те массивные, образующие круг валуны, которые стоят так с незапамятных времен и о которых ты знаешь намного больше моего. На этот странный хоровод девочка смотрела с нескрываемым любопытством, хотя причина столь явного интереса осталась для меня загадкой.
Потом я на какое-то мгновение увидел одинокую человеческую фигуру, стоявшую довольно далеко от дороги, в поле. За спиной этого человека разворачивалась панорама долины. Незнакомец бросил ответный взгляд на девочку. Мне показалось, что по возрасту он был не старше меня; высокий, худощавый, с темными волосами. Однако я едва мог его видеть, ибо он стоял против света и потому казался прозрачным. Возможно, то был и не человек, а какой-то дух, подумалось мне.
Когда телега с девочкой проезжала мимо того места, мне показалось, что их взгляды встретились, но я могу утверждать с уверенностью лишь то, что в течение какого-то мгновения видел некоего человека или нечто на него похожее. Я упомянул об этом только потому, что девочка выглядела совершенно отрешенной, и тот эпизод может иметь отношение к нашей истории. Сейчас я думаю, он действительно имеет к ней отношение, но об этом мы с тобой поразмыслим позже. Итак, я продолжаю...
Приехав в деревню, я немедленно направился к священнику и к членам комиссии, назначенной шотландским Тайным советом. Они не успели еще разъехаться - все сидели за столом на постоялом дворе. Таков был обычай: устраивать сытный обед после казни ведьмы, зачастую за счет ее имущества. Хозяин постоялого двора тут же рассказал мне, что в хижине ведьмы обнаружили много золота, которое пошло в уплату за проведение суда, пытки, на жалованье палачу и судье, проводившему дознание. Золотом сожженной Сюзанны рассчитались за дрова и уголь для ее костра и, разумеется, за вывоз пепла.
- Отобедайте с нами, - предложил мне этот малый, окончив свои пояснения. - Ведьма платит. Там осталось еще достаточно золота.
Я отказался. Слава Богу, ко мне не приставали с расспросами. Я тут же отправился к членам комиссии, заявил, что являюсь богословом и человеком богобоязненным, и спросил, не могу ли я забрать дочку ведьмы с собой в Швейцарию, чтобы отвезти ее к одному благочестивому швейцарскому священнику, который готов принять девочку, воспитать из нее настоящую христианку и сделать так, чтобы она навсегда забыла о матери.
Мое обращение к этим людям было излишне пространным, хотя, по сути, им было достаточно услышать слово "Швейцария". Собравшиеся без обиняков признались, что хотят избавиться от девчонки, да и герцог тоже, но только не путем сожжения, ибо девочка была зачатой в веселье и в деревне боялись ее сжигать.
- Ради Бога, объясните же мне, что означает "зачатая в веселье"? попросил я.
Мне рассказали, что в горных шотландских деревнях люди и по сей день привержены старым обычаям. Так, на первое мая они зажигают на лугах огромные костры, обязательно добывая огонь с помощью кресала или трением палочек. Около таких костров люди пляшут и веселятся ночь напролет. В разгуле этого праздника мать девочки, Сюзанна, самая красивая девушка в деревне, избранная в том году майской королевой, и зачала свое дитя.
Девочка считалась зачатой в веселье, а потому - наиболее любимой, ибо никто не знал, кто ее отец. Им мог оказаться как любой из деревенских мужчин, так и человек благородных кровей. А в древние времена, языческие - и теперь, слава Богу, давно позабытые, хотя в здешних деревнях их никак не могут забыть окончательно, - зачатые в веселье считались детьми богов.
- Возьмите ее с собой, - сказали мне члены комиссии, - и отвезите к вашему доброму швейцарскому пастору. Герцог будет только рад. Но на дорогу съешьте и выпейте чего-нибудь, ибо ведьма заплатила за угощение и его хватит на всех.
Менее чем через час я выехал из деревни, усадив девочку впереди себя на лошадь. Мы вновь проехали через пепел на перекрестке дорог, но моя спутница даже не взглянула на него. Зрелище круга из камней на сей раз тоже оставило ее равнодушной. А когда мы двинулись по дороге, тянущейся по берегам озера Лох-Доннелейт, девочка не бросила прощального взгляда и на замок.
Уже на первом постоялом дворе я в полной мере осознал всю тяжесть ответственности за содеянное мною. Девочка находилась в моей власти - немая как рыба, беззащитная, очень красивая и в определенном отношении вполне взрослая. А сам я, несмотря на юношеский возраст, тоже был уже далеко не мальчишкой. Я забрал девочку без позволения Таламаски и по возвращении мог ожидать целого града упреков.