Помня про интерес Августа к фарфору, Бёттгер рассудил, что самый верный способ вновь обмануть смерть — оставить эти угрозы без внимания и целиком сосредоточиться на керамике. Через несколько недель ему удалось повторить успех с красной глиной и перейти к опытам по получению белого фарфора, в ходе которых он смешивал различные глины и минералы, а затем обжигал их разное время при разных температурах. Срочно требовались еще материалы, и Бёттгеру в виде исключения разрешили отправить за ними помощников.
Вскоре Бёттгер вплотную занялся опытами с каолином. Эту сероватую глину ему доставили из карьера в Кольдице, однако название ее пришло из Китая, от горы Каолин, где расположено одно из крупных месторождений. Каолин представляет собой продукт химического выветривания полевошпатовых пород, образующихся при разрушении гранита. По большей части он состоит из каолинита — водного силиката алюминия, сложенного микроскопическими чешуйками, которые скользят, придавая глине пластичность, нужную для формовки. Другое достоинство каолина заключается в том, что после обжига при высоких температурах он приобретает исключительную белизну — одно из главных свойств китайского фарфора.
Однако, размягчаясь при высоких температурах, каолин не плавится, а следовательно, не дает полупрозрачного, непористого черепка, характерного для настоящего фарфора. Чтобы получить сплошную стеклянистую массу, требовались какие-то добавки. Среди прочего Бёттгер пробовал подмешивать в глину различные виды алебастра. Опыты обнадеживали: особенно хорошие результаты дал алебастр из Нордхаузена.
К началу зимы исследования набрали темп, пробные образцы выглядели все более многообещающими. Даже король заразился общим волнением и внимательно следил за ходом работ.
Поворотный момент наступил в самом начале нового 1708 года. Сохранился датированный пятнадцатым января тысяча семьсот восьмого года листок, где рукой Бёттгера на причудливой смеси немецкого и латыни записаны семь рецептов:
№ 1 только глина
№ 2 глина и алебастр в пропорции 4:1
№ 3 глина и алебастр в пропорции 5:1
№ 4 глина и алебастр в пропорции 6:1
№ 5 глина и алебастр в пропорции 7:1
№ 6 глина и алебастр в пропорции 8:1
№ 7 глина и алебастр в пропорции 9:1
Итоги пробного обжига оказались лучше, чем он смел надеяться. После пяти часов в печи, согласно записям Бёттгера, первый образец стал белым, второй и третий треснули, четвертый сохранил форму, но выглядел блеклым. Последние три вышли на загляденье.
Эти маленькие, невзрачные плитки выдержали жар печи, сохранили форму и не треснули. Что более важно, они были «album et pellucidatum» — белые и просвечивающие. Бёттгер добился того, что никому не удавалось. Секрет фарфора, который тщетно искали все керамисты Европы, был почти раскрыт.
Глава 6
На пороге открытия
Бёттгер отнесся к своему открытию двойственно. С одной стороны, он был доволен, что разрешил загадку фарфора, над которой бесплодно бились столько людей, с другой — досадовал, что все еще не нашел рецепт философского камня и тратит свое дарование на низменные практические задачи. С характерной самоиронией он написал над входом в лабораторию: «Gott, wiser Schųpfer, hat gemacht aus einem Goldmacher einen Тųрfer» («Господь-Создатель сотворил из златодела горшечника»). Слова эти уже не видны, но легенда хранит их как насмешливое свидетельство о его великом открытии.
Как только прошло первое упоение успехом, Бёттгер осознал, что открытие ставит столько же вопросов, сколько дало ответов, и это лишь первая веха на долгом пути исследований. Достаточно ли прочен полученный материал, годен ли он для изделий, которые не уступят восточным образцам? Удастся ли изготовить такую же глянцевую глазурь?
Весной и летом 1708 года Бёттгер продолжал экспериментировать с разными смесями, тщательно наблюдая и записывая, как они ведут себя при обжиге. К июню успехи были столь явные, что Чирнгауз открыл мануфактуру по производству фаянса, наподобие делфтского. Она располагалась в Нойштадтском районе Дрездена, и руководить ею назначили двух керамистов, уроженцев Брауншвейга, Кристофа Рюле и его пасынка, Герхарда фон Мальцема, которым предстояло работать под началом Чирнгауза и Бёттгера. Создание мануфактуры преследовало две цели: доказать, что открытие имеет коммерческую ценность, и обеспечить Бёттгеру контакт с опытными ремесленниками — формовщиками, глазуровщиками, художниками, без которых производство фарфора невозможно.
8