Часть первая
Тайнознатец
Глава 1
Беглец
Что может быть лучше божественного камня алхимиков? И все же те, кто тщится его получить, обычно рискуют и рассудком, и самой жизнью, а ежели они близки к цели, то могут почитать за великую удачу, коли их колбы не лопнут и не расплавятся, или злобные духи, как предупреждает Фламель, из ревности не ослепят им взор и не погубят всю работу.
Оставалось одно — бежать. Он не выполнил обещание, данное королю, и теперь его жизнь висела на волоске. 21 июня 1703 года темноволосый узник двадцати одного года от рождения проскользнул мимо ничего не подозревавших стражей и выбрался из замка туда, где его поджидал сообщник.
Торопливо попрощавшись, беглец вскочил на коня и, не оглядываясь, понесся по узким средневековым улочкам Дрездена. Он проскакал через укрепленные городские ворота, затем по длинному мосту через Эльбу, оставил позади бедные предместья с покосившимися домишками, и перед ним открылась плодородная равнина, окружавшая столицу Саксонии. Прежде молодой человек лишь однажды видел эти обширные поля, засаженные пшеницей, льном, табаком и хмелем, виноградники, гнущиеся под тяжестью плодов, — два года назад, когда его под охраной везли в тюрьму. С того дня он мучился страхом, что никогда больше не увидит свободы.
По мере продвижения на юг местность становилась все более изрезанной, а путь — все более опасным. Большак, размытый весенними ливнями и разъезженный тяжелыми подводами, сменила горная дорога над узкими ущельями. Беглец скакал вперед и вперед, подгоняемый мыслью, что едва его исчезновение заметят, за ним снарядят погоню. От короля так легко не скроешься; успех зависел от того, насколько ему удастся опередить преследователей. Если его поймают, то наверняка подвергнут пыткам и казнят.
Отчаянного беглеца звали Иоганн Фридрих Бёттгер. Последние два года он был узником Августа II, короля Польши и курфюрста Саксонии. В тюрьму Бёттгер попал не за убийство, не за кражу, не за измену, а за неосторожные слова: он утверждал, будто вплотную подошел к открытию, о котором мечтали едва ли не все европейские монархи, — формуле философского камня, чудесного состава, превращающего низкие металлы в золото. Август хотел первым заполучить человека, способного разрешить эту загадку и принести своему монарху неслыханные богатства. Бёттгер поклялся добыть золото — и клятвы не сдержал. Так что теперь он знал: пощады не будет.
Нам, людям двадцать первого века, кажется наивной древняя вера в то, что якобы можно с помощью несложного лабораторного оборудования, набора химикатов и нескольких магических слов превратить свинец в золото. К тому же нам известно, что для превращения одного химического элемента в другой его следует облучать нейтронами в ядерном реакторе — но тогда полученное золото не окупит и тысячной доли затраченных средств. Однако во времена Августа идея трансмутации — превращения одного металла в другой, более ценный — владела умами не только ученых, но и правителей Европы.
Алхимики искали неуловимый философский камень с тех самых пор, как эта наука зародилась в древних цивилизациях Месопотамии, Индии, Китая и Египта. Она процветала в Греции и арабском мире. Арабские тексты были в свою очередь переведены на латынь; в Средние века вера в алхимию охватила всю Европу.
В конце XVII века, когда уже забрезжила эпоха Просвещения и в естествознании совершались великие открытия, вера в философский камень была по-прежнему крепка. Основоположники современной науки не считали ее пережитком средневековых суеверий: Роберт Бойль, первый химик, собравший газы и сформулировавший закон, связывающий их давление и объем, а также сэр Исаак Ньютон, отец физики, всерьез занимались алхимией.
Средневековая алхимия основывалась на мировоззрении античных мыслителей, главным образом Аристотеля. Он учил, что материальное вещество слагают четыре стихии: воздух, вода, огонь и земля. Арабские алхимики, которым мы обязаны самим словом аль-кимия, развили тему: металлы образованы серой и ртутью в разных пропорциях. Чем желтее металл, тем больше в нем серы: золото состоит из нее почти целиком, а вот в серебре преобладает ртуть.
Представления о материальном мире были пронизаны мистикой и религией. Астрология утверждала, будто жизнью человека управляют звезды, отсюда логически следовало, что они важны и для алхимических штудий. Каждый металл связывали с небесным телом: золото с Солнцем, серебро с Луной, медь с Венерой и так далее. Верили также, что все сущее в мире живо и получает витальную силу от Создателя или от светил, что камни и металлы растут, подобно растениям и животным. Как детеныш зверя развивается в материнской утробе, а растение — в почве, так и минералы рождаются из семени металлов глубоко в недрах земли и под воздействием природных сил превращаются в залежи.