— Да, Мейси, мистер Картер обращался к тебе — и, клянусь, если снова увижу у тебя во рту палец, то намажу твои ногти карболкой. Ты так грызешь ногти, что просто удивительно — как это у тебя до сих пор руки целы!
— Извините, миссис Кроуфорд. Прошу прощения, мистер Картер. Сейчас примусь за работу. Я просто хотела наскоро заглянуть в книгу.
Картер бросил взгляд на кухонные часы.
— У тебя есть пять минут. Мы с кухаркой говорили об этой книге. Она очень толстая. Мейси, доктор Бланш не слишком загружает тебя?
— Это Кьеркегор. Мистер Бланш говорит, мне следует прочесть эту книгу, потому что он — Кьеркегор — оказал значительное влияние на современную философию. И не беспокойтесь, я управлюсь со всем.
Кухарка и Картер переглянулись снова, не желая демонстрировать незнание какой-то новомодной штуки, звучавшей для них «как кагор».
А Мейси достала из кармана фартука блокнот и начала записывать вопросы и замечания для Мориса Бланша. Как подозревал Картер, она начала читать по пути из библиотеки и увлеклась чтением. Записав все, она вернула блокнот в карман, взглянула на большие дубовые часы с жемчужно-белым циферблатом и четкими черными цифрами, видимыми из любого угла кухни, и поднялась из-за стола.
— Я только отнесу книги, потом займусь побелкой печи и полировкой мебели.
Мейси быстро вышла из комнаты, памятуя правило, что прислуге запрещается бегать, но когда нужно спешить, допускается быстрая ходьба.
— Не знаю, как она еще ухитряется видеться со своим бедным отцом при работе здесь и чтении стольких книг! Надо сказать, она молодчина, эта девочка.
Миссис Кроуфорд провела рукой по лбу и продолжила готовить пирожные. Картер перелил портвейн и теперь откупорил бренди, чтобы наполнить им изящный графин из резного хрусталя. На замечание миссис Кроуфорд он не ответил, что вызвало у нее немалую досаду, так как она обладала склонностью к твердым мнениям и любила обсуждать и отстаивать их.
— Интересно, мистер Картер, что будет, когда у Мейси появится молодой человек? Интересно, знаете ли, что с ней будет. Рыба ведь не может долго жить без воды.
Миссис Кроуфорд перестала раскатывать тесто и взглянула на хранившего молчание Картера.
— Мистер Картер, я сказала…
— Кухарка — миссис Кроуфорд, — я знаю, что вы сказали. Думаю, обучение мисс Доббс в хороших руках. И думаю, что мисс Доббс очень решительная девочка и добьется больших успехов, чем другие, когда придется выживать за пределами установленных ей границ. А потом, не нам обсуждать решения наших нанимателей. Мы можем делать только то, что от нас требуется в данных обстоятельствах.
Миссис Кроуфорд, украшавшая десерт дольками яблока, добавила туда больше корицы и гвоздики, чем обычно, и повернулась к духовке, ответив с легким раздражением:
— Вы правы, мистер Картер.
Обучение Мейси и в самом деле шло отлично. Морис Бланш поддерживал атмосферу непринужденного товарищества, сохраняя при этом определенную дистанцию, которую диктовали его статус и положение Мейси. Через полтора года обучения по строгому расписанию, установленному Бланшем, Мейси уже была на уровне, которым гордился бы учитель престижной частной школы.
Со своей стороны, Мейси знала только, что эта работа является для нее пробой сил и приятно возбуждает ее. Когда Морис давал ей новую книгу, она испытывала трепетное предвкушение. Будет ли эта книга совершенно новой, с нетронутыми страницами? Если да, Морис потребует от нее краткое содержание книги и ее оценку.
— Пожалуйста, четыре страницы в формате кварто. И небольшой совет. У этого человека есть мнения. Они, как мы уже говорили, не факты. Но, как нам известно, Мейси, они могут быть источником истины. Я поговорю с тобой об истине, содержащейся в этой книге, так что готовься!
Разумеется, книга могла оказаться уже прочитанной, тогда на каждой странице были карандашные заметки, сделанные мелким красивым почерком Мориса с легким наклоном вправо. Лист с вопросами будет вложен между последней страницей и обложкой. Мейси знала, что на каждый вопрос нужно ответить.
— Мейси, я не хочу слышать, что ты не знаешь. Я хочу выяснить, каким, по-твоему, является ответ на этот вопрос. И еще один совет: не расставайся с этим вопросом. Чем больше он беспокоит тебя, тем большему учит. Со временем, Мейси, ты обнаружишь, что самые большие вопросы в жизни требуют такого же отношения.
Со дня смерти матери Мейси прошло почти два года, и Фрэнки Доббс все еще горевал. Он клялся, что его выручает дочь, так как жил ради воскресений, и ритуал неизменно был тем же самым.