Вергиль находился в Гьеди Сити уже в течении нескольких лет, получив повышение лишь до второго десеро в Строительной Бригаде…но так и не увидев настоящих военных действий. Тем временем, боевые корабли под командованием Ксавьера Харконнена летали с планеты на планету, защищая свободных людей и уничтожая механические легионы компьютерного сверхразума Омниуса…
Вергиль перестал считать тела, которые он переносил. Потея в своей темнозеленой форме, молодой строительный офицер и еще один гражданский несли самодельные носилки, на которой находилась раненная женщина, спасенная из разрушенного дома на Колонии Перидот. Женщины и дети из Гьеди Сити бегали среди рабочих и раненных, предлагаю воду и еду.
Наконец, наступил теплый вечер, и одобрительные восклицания донеслись до его слуха, когда он опустил носилки у медицинского корпуса. Глянув вверх, он замер. У главного выхода военного корабля гордый военый командир вышел на солнечный свет Гьеди Первой.
На Ксавьере Харконнене была одета чистая униформа сегундо с чистыми золотыми знаками отличия. Он представлял собой важную военную личность, которая внушала доверие и веру среди его собственных солдат, а также среди простого населения Гьеди Сити. Страх был худшим врагом, которого машины могли выдвинуть против них. Ксавьер никогда не давал причины для неуверенности. Да, храброе человечество, в конце концов, победит в этой войне.
Ухмыльнувшись, Вергиль глубоко вздохнул, и все его сомнения улетучились. Конечно Ксавьер выжил. Этот великий человек вел войско, которое освободило Гьеди Первую от порабощения саймеками и мыслящими машинами. Ксавьер командовал силами людей в атомном очищении Земли, первой героической битве Джихада Серены Батлер.
И героический Сегундо Ксавьер Харконнен не остановится до тех пор, пока мыслящие машины не будут повержены.
Но, когда Вергиль смотрел, как его брат спускается по трапу, он заметил, что шаги храброго командира были тяжелыми и усталыми, а его хорошо знакомое лицо выглядело шокированным. На нем не было даже намека на улыбку, ни блеска в его серых глазах. Как мог человек так постареть? Он был для Вергиля кумиром. Ему надо было поговорить с ним наедине, как с братом, чтобы узнать все, что случилось на самом деле.
Но на людях Сегундо Харконнен никогда не позволит открыть свои внутренние чувства. Он был слишком хорошим лидером для этого.
Вергиль начал протискиваться через кричащую и махающую руками толпу, и наконец, он увидел его в море лиц. Его лицо засветилось радостью, а затем она ушла, снова отяготив его мысли воспоминаниями ужасов войны. Вергиль и его смена рабочих поспешили к трапу, чтобы окружить главного офицера и сопроводить его в безопасности в Гьеди Сити.
Вместе с младшими офицерами Ксавьер Харконнен провел целые часы, зачитывая отчеты и докладываясь чиновникам Лиги, но он настоял на том, чтобы его освободили от этих обязанностей, и он смог бы несколько часов пообщаться со своим братом.
Он прибыл в маленький дом Вергиля неотдохнувши, а его глаза были налиты кровью. Когда братья обнялись, Ксавьер застыл на какой-то момент прежде, чем ослабить обьятия своего темнокожего брата. Несмотря на физические отличия, которые подчеркивались расовой наследственностью, они знали, что узы любви ничего не имеют общего с кровной наследственностью, а только с семейным теплом, которое они делили в поместье Эмиля и Лусиль Танторов. Проведя его во внутрь, Вергиль почувствовал дрожь, которую пытался подавить Ксавьер. Вергиль представил ему свою жену, с которой он состоял в браке уже около двух лет, и которую Ксавьер никогда до этого не видел.
Шил была молодая, темноволосая красивая женщина, которая не привыкла к таким важным гостям. Она даже не летала на Салусу Секундус, чтобы встретиться с родителями Вергиля и увидеть поместье Танторов. Но она встретила Ксавьера как брата своего мужа, которому всегда рады в их доме, а не как какую-то знаменитую личность.
Один из торговых кораблей Аврелия Венпорта прибыл лишь неделю назад, привезя меланжу с Арракиса. Этим вечером Шил пошла и потратила недельную зарплату, чтобы купить достаточное количество дорогой пряности, которую она добавила в эти вкусные, специальные блюда, приготовленные ею лично.
Пока они ели, их разговор оставался сдержанным и обычным. Они избегали упоминания любых военных новостей. Очень усталый, Ксавьер, казалось, едва улавливал вкус еды и даже экзотической меланжи. Шил была разочарована этим до тех пор, пока Вергиль шепотом не обьяснил ей, что его брат повредил свое восприятия вкуса и запахов во время газовой атаки саймеков, которая также стоила ему его легких. Несмотря на то, что Ксавьер сейчас дышал с помощью заменненых органов, поставленных торговцами органами Тлулакса, его способности осязания и обоняния остались тусклыми.