- Как вы сказали, ваше преосвященство? - переспросил мальчик голосом, не предвещавшим ничего доброго.
Увы, Глюку хватило ума повторить последнюю фразу, а уже в следующую минуту ему пришлось уворачиваться от чернильницы. Надо сказать, что преподобному это почти удалось. То есть тяжелый писчий прибор счастливо миновал встречи с епископской головой, чего, к сожалению, никак нельзя сказать о его содержимом... Воспользовавшись переполохом, принц тут же улизнул, и теперь скрывался от грозящей ему кары в саду.
- Вашу Светлость везде ищут, - мрачно заявил его приятель Петер.
Петер был на год старше принца, а его родители жили неподалеку от Шверина, и мальчишки частенько проказничали вместе. Его отец служил в замке конюхом, а мать была служанкой прежней герцогини, пока та, бедняжка, не скончалась при родах.
- Я знаю... - со вздохом отозвался принц.
- Вы и впрямь швырнули в епископа чернильницей?
- Он назвал моего отца беспутным!
- Свинья! - согласился с ним Петер. - Никто другой не смог бы так сказать про нашего доброго герцога. Знаете, в другой раз я бы с удовольствием сказал, что это я швырнул в преподобного вашу чернильницу, но кто в это поверит? Мне уж совсем нечего делать на ваших уроках.
- Не надо, - испугался Карл Густав, - тебя и так прошлый раз высекли, когда ты сказал, будто запустить в сад свинью с поросятами было твоей затеей.
- Да уж, - усмехнулся мальчишка и непроизвольно почесал наиболее пострадавшее в тот раз место. - Помните, с каким визгом они бегали по саду, распугивая служанок?
- Да, но это ведь это я придумал...
- Это самое малое, что я мог сделать для Вашей Светлости. Отец всегда говорит, что наша семья всем обязана герцогу Иоганну Альбрехту, а потому я должен верно служить его сыну, то есть вам. И когда он так говорит, даже моя мама улыбается, а уж с ней не часто такое случается.
- Ну и глупо, потому что моя матушка все равно не поверила в эту басню и приказала меня высечь.
- Это потому, что вы ей сразу признались.
- Конечно, я ведь сын герцога-странника, и мне не годится прятаться за чужими спинами.
- А вот это достойная речь! - раздался совсем рядом громкий голос, и к мальчишкам вышел высокий мужчина в нарядном камзоле.
Было совершенно непонятно, откуда он взялся и как ухитрился подобраться незамеченным, так что застигнутые врасплох мальчишки на мгновение остолбенели. Впрочем, они пребывали в ступоре недолго и тут же кинулись в разные стороны; и непременно преуспели бы в своем намерении, если бы не ловкость незнакомца, тут же схватившего обоих за шиворот.
- Далеко ли вы собрались, молодые люди? Это, право же, невежливо, ведь я еще не закончил!
- Кто вы, сударь? - почти спокойно спросил у него принц, в то время как его товарищ продолжал отчаянно вырываться.
- Хороший вопрос, ваше высочество, и я непременно отвечу на него, как только ваш спутник прекратит сопротивление.
- Как бы не так!.. - огрызнулся Петер, и вдруг, сделав неуловимое движение, выскользнул из рубашки и бросился бежать.
- Вот ведь сорванец! - засмеялся незнакомец.
- Может быть, вы меня отпустите?
- Если вы, ваше высочество, пообещаете не предпринимать попыток к бегству, а то ведь мне нельзя бегать.
- Обещаю, но почему вы титулуете меня "высочеством", ведь я пока всего лишь "светлость".
- А вот тут вы ошибаетесь, мой принц. Ваш отец носит титул "царь всея Руси", а стало быть, равен императору. Следовательно, вы имеете право именоваться "высочеством", или даже "королевским высочеством".
- Вы знаете моего отца?
- Позвольте представиться, мой принц. Барон фон Гершов, к вашим услугам. Я обер-камергер вашего отца и заодно ваш новый воспитатель.
- Вас прислал мой отец?
- Совершенно верно!
- Вы увезете меня к нему?
- Я имею такое повеление от Его Величества.
- Когда мы едем?
- Боюсь, не так скоро, - улыбнулся фон Гершов, - как минимум, вам прежде нужно объясниться с вашей царственной матушкой по поводу покушения на его преосвященство.
- Он оскорбил моего отца!
- Не могу не признать - достаточный повод.
- Меня накажут?
- Вне всякого сомнения.
- Ну и пусть!
- Вы позволите сопроводить ваше высочество? - церемонно поклонился барон.
- Буду вам чрезвычайно обязан, - ответил на поклон принц, и тут же спросил: - А отчего вам нельзя бегать?
- Что, простите?
- Вы просили меня не убегать, потому что вам нельзя бегать.