— Кто вы? — тихо спросил дон Антонио.
— Тот, кого вы ждете! Полковник дон фелиппе Пери Ирсабал к вашим услугам.
— Я вас узнал, подойдите!
— Это счастье, что мы с вами встретились, — произнес полковник. — Как ваше здоровье?
— Скверно! — ответил дон Антонио, словно не замечая протянутой ему руки. Но полковник не обратил на это ни малейшего внимания.
— Вы явились не один! — произнес дон Антонио.
— Гром и молния! Верьте, дорогой сеньор, я не хочу попасть в руки молодчиков Мирамона! Мой счет живо оплатят, завладев мною. Но давайте займемся делами, надеюсь, это не омрачит радость встречи.
— Я только этого и желаю, — ответил дон Антонио.
— Генерал благодарит за доставленные сведения, они точны до мелочей, и, как только представится случай, наградит вас за труды!
Дон Антонио с презрением махнул рукой и спросил:
— Вы привезли бумагу?
— Еще бы! — ответил полковник.
— Конечно, сеньор, не сомневайтесь! — Полковник расхохотался. — Где еще найдешь честность, если не среди людей нашего круга? Ваши условия приняты Ортегой, главнокомандующим федеральной армией, и Хуаресом, президентом республики. Вы довольны?
— Я вам отвечу, сеньор, когда увижу бумагу.
— Пожалуйста, сеньор, вот она! — сказал полковник, вынимая из кармана конверт и подавая дону Антонио.
Дон Антонио схватил конверт дрожащей рукой и распечатал.
— Вам трудно будет прочесть, ведь сейчас темно, — насмешливо заметил полковник.
— Не волнуйтесь, — с иронией ответил дон Антонио и, чиркнув о камень спичкой, зажег извлеченную им из кармана маленькую свечу.
По мере того как Дон Антонио читал, лицо его прояснялось. Дочитав до конца, он погасил свечу, сложил бумагу, бережно спрятал и обратился к полковнику:
— Сеньор, поблагодарите от меня генерала Ортего, он проявил себя как настоящий кабальеро.
— Охотно, сеньор, особенно если вы что-либо добавите к этим сведениям.
— Разумеется.
— Что же, сейчас посмотрим, дорогой сеньор, — весело ответил полковник, потирая руки.
— Послушайте! Мирамон протянет недолго. Казна у него пуста, солдаты плохо вооружены и еще хуже экипированы, жалованья второй месяц не получают и уже начинают роптать!
— Отлично! Бедный Мирамон близок к падению.
— Тем более что духовенство больше его не поддерживает.
— Однако, — ехидно заметил полковник, — вы неплохо осведомлены, дорогой сеньор.
— Разве вам неизвестно, что я атташе при испанском посольстве?
— А я и забыл, извините! Что же еще вам известно?
— Ряды приверженцев президента редеют, друзья покидают его. Чтобы успокоить общественное мнение, он решил атаковать дивизию генерала Герициобала.
— О, это интересно! Благодарю, мы примем необходимые меры! Теперь все?
— Нет еще. Доведенный до крайности и желая любым путем раздобыть деньги, Мирамон решился ограбить денежную почту, принадлежащую вашей партии.
— Знаю, — ответил полковник, — с моей легкой руки. Такое везенье, к несчастью, редко бывает, — вздохнул он.
— Еще Мирамон задумал проникнуть в британское посольство и украсть деньги конвента.
— Великолепная идея! Эти черти-еретики взбесятся. Какой гениальный человек внушил ему эту мысль? Ведь скандал с Англией неизбежен! Англия не любит шутить, когда речь идет о деньгах.
— Знаю, это дело моих рук!
— Сеньор, — торжественно произнес полковник, — вы верой и правдой послужили отечеству! Но сумма, надеюсь, невелика?
— Сумма кругленькая! 160 000 пиастров. Полковник изменился в лице.
— Проклятие! — вскричал он. — Я готов сдаться ему! Ведь с такими деньгами можно снова начать войну!
— Там все предусмотрено. Эти деньги растают в течение нескольких дней, — возразил с недоброй усмешкой дон Антонио. — Положитесь на нас!
— Дай-то Бог!
— Вот теперь все. Сведения, я полагаю, немаловажные.
— Важнее не придумаешь! — вскричал полковник.
— Через несколько дней я сообщу вам кое-что поважнее.
— Место встречи то же?
— И место, и время, и сигнал.
— Решено! Генерал будет очень доволен!
— Перейдем теперь ко второму делу, оно касается нас двоих. Вы что-нибудь успели с тех пор, как мы расстались?
— Почти ничего. Не хватило средств на поиски, которые вы мне поручили.
— Но вознаграждение достаточно высоко?
— Я в этом не уверен, — небрежно ответил полковник. Дон Антонио бросил на него пронзительный взгляд.
— Вы сомневаетесь в моей честности?
— Я никогда ни в чем не сомневаюсь, это мой принцип, — заявил полковник. — Сумма немалая. Это пугает
меня.
— Что вы хотите этим сказать, дон Фелиппе?
— Сейчас объясню! — вскричал полковник. — Так будет лучше. Слушайте же!
— Я вас слушаю, говорите!
— Только не сердитесь, дорогой сеньор, дело есть дело, на вещи следует смотреть прямо!
— Совершенно верно. Продолжайте!
— Итак, вы предложили мне пятьдесят тысяч пиастров за…
— Знаю, за что. Дальше!
— Это меня устраивает. Но ведь гарантии никакой, кроме вашего слова.