Я пихнул его в бок, отчего он безудержно заржал. Ха, если он экстрасенс, то отныне я — генеральный секретарь объединённых наций.
Поднимаясь по ступеням парадного входа школы, я отчасти чувствовал благодарность к Танигути за разговор, поскольку, поговорив с ним, я немного остыл.
В такую жару даже Харухи могла только обессилено лежать на своей парте, скорбно глядя на холмы вдали за окном.
— Кён, мне жарко!
Да? Мне тоже.
— Помаши на меня своей книжкой.
— Чем обмахивать других, я лучше на себя помашу. В такую рань у меня нет сил тебе помогать.
Харухи осталась лениво лежать на столе, лишённая своей обычной напыщенности и бескомпромиссности.
— Во что бы ещё одеть Микуру-тян, как думаешь?
После девочки-кролика и служанки хорошо бы… минутку, что, опять костюм?!
— Может быть, кошачьи ушки? Медсестра? Или в этот раз нарядить её королевой?
Картинки с Асахиной мелькали у меня в голове: как она неистово краснеет, извиваясь всем телом, пока на неё натягивают всевозможные костюмы. У меня закружилась голова. Боже, она такая милашка.
Харухи, похоже, догадалась о моих мыслях, и сердито глянула на меня. Потом она лёгким движением отбросила свои волосы назад за уши.
— Ты похож на идиота, — определила Харухи.
Эй, разве не она сама заговорила на эту тему? Но, наверное, она права, так что нечего спорить.
— Ну и скукотища! — обмахивая грудь тетрадкой, ляпнула она.
Губы Харухи были сжаты, как на рисунках хено-дзи. Она напоминала персонажа комиксов.
Даже под палящими лучами солнца нам удалось пережить адский полуденный урок физкультуры. «Чёртов Окабэ! Устроить нам марафон на целых два часа!» — сыпали мы проклятиями после урока, стягивая ставшую мокрыми тряпками спортивную форму в кабинете 10-го «е», и направляясь обратно в нашу классную комнату.
Большинство девчонок уже переоделись, но, поскольку урок был последним, некоторые из них, увлекающиеся спортом, оставались в своей физкультурной форме для дополнительных занятий. Удивительно, но среди них была и Харухи, ни в какие спортивные кружки не записанная.
— Ну и жара!
Точно, это достаточный повод для Харухи.
— Да какая разница? Всё равно переодеваться в литературной комнате! К тому же, я эту неделю дежурная, а так двигаться легче.
Харухи подпёрла рукой подбородок, и смотрела на собирающиеся за окном дождевые тучи.
— Хорошая идея, кстати.
Хорошая идея — в следующий раз сыграть старшеклассниц в физкультурной форме! Что? «Сыграть» ей кажется неподходящим словом? Не знаю уж зачём, но она сейчас как раз пытается сыграть обычную старшеклассницу!
— Какого чёрта ты там воображаешь?
Харухи так точно угадала, что как будто бы читала мои мысли.
— Пока я не появлюсь в нашей комнате, запрещаю тебе делать что-либо сомнительное с Микуру-тян.
Значит, когда ты появишься, можно будет заняться чем-нибудь сомнительным?
Но я оставил эту мысль при себе, и поднял руки, как преступник, застигнутый на месте преступления шерифом в каком-нибудь вестерне.
Как обычно, я сначала постучался, и дождался ответа, прежде, чем войти. Прелестная горничная, куколкой сидевшая на стуле, приветствовала меня своей сияющей улыбкой, как подсолнух, улыбающийся солнцу. Ах, как мне тепло!
Нагато сидела за столом, читая свою книгу — ни дать, ни взять, цветущая весной камелия. Гррр, что за аналогии у меня на уме?
— Я сделаю чай.
Надев повязку на голову, Асахина подошла к нашему пожилому столу, и аккуратно насыпала в заварочный чайник чайные листья.
Я уселся на командирский стул, счастливо наблюдая за вознёй Асахины, и тут мне внезапно кое-что пришло в голову.
Я тут же включил компьютер, и дожидался загрузки. Как только появился рабочий стол, я открыл свой зашифрованный файл «MIKURU», и набрал пароль. Да уж, на передовой машине компьютерного кружка всё просто летало. В ту же секунду передо мной были фотографии Асахины в костюме горничной.
Убедившись, что Асахина всё ещё занята чаем, я увеличил одно из изображений, ещё раз, и ещё раз.
Картинка была сделана в тот раз, когда Харухи заставила Асахину сняться в различных эротичных позах. Хорошо проглядывался соблазнительный вырез на груди Асахины, а внутри него, на манящей левой груди виднелась маленькая чёрная точка. Я обвёл её курсором и увеличил ещё в несколько раз; изображение получилось слегка размытым, но достаточно ясно была видна родинка в форме звёздочки.
— Так вот она.
— Что там такое?
Пока Асахина ставила поднос на стол, я моментально закрыл картинку. Я очень тщателен и дотошен в таких вещах. Разумеется, когда Асахина подойдёт ко мне, она уже не найдёт ничего на экране.
— Ой, что это? Что это за папочка «MIKURU»?
Чёрт! Проклятая невнимательность!
— Почему папка называется моим именем? А что внутри? Дай мне посмотреть, а! Дай посмотреть!
— Э, что внутри… а? Что же… По-моему, там ничего нет. А, точно, там совсем ничего нет. Пусто.
— Обманщик!
Асахина весело потянулась рукой через меня, как будто собираясь забрать у меня мышку из правой ладони. Ни за что, тетя! Я вцепился в мышь, не собираясь отпускать. Тогда Асахина прислонилась ко мне своим мягким телом, пытаясь перелезть через моё плечо. Её сладкий запах витал рядом с моим лицом.
— Асахина-сан, пожалуйста, пусти меня…
— Да ладно тебе, дай одним глазком глянуть!
Асахина, положив левую руку мне на плечо, и пытаясь дотянуться правой до мышки, теперь целиком была на мне; что-то подсказывало мне, что ситуация развивается от плохого к худшему.
Её милый смех мягко струился у меня в ушах. Не в силах противостоять такому искушению, я разжал руку, и в этот момент…
— Что это вы тут делаете?
Нас заморозило на месте ледяным, минус 273 по Цельсию, голосом. Харухи, в своей физкультурной форме и с сумкой, имела такое выражение лица, как если бы застукала своего папу на домогательстве до невинной девочки.
В следующее мгновение оглушённая Асахина зашевелилась. Она неуклюже слезла с моей спины, медленно отступила и уселась на стул, как робот ASIMO с истекающими батарейками. Её лицо побледнело, она почти плакала.
Харухи сказала «хмпф!», и прошагала ко столу, сурово глядя на меня сверху вниз.
— Значит, тебе нравятся костюмы горничных?
— Ты о чём это?
— Нам надо переодеться.
Ну так вперёд! А я пока тихонько выхлебаю приготовленный для меня Асахиной чай.
— Разве не слышал, нам надо переодеться!
— И?
— И ВЫМЕТАЙСЯ!!!
Меня практически вышвырнули в коридор, дверь позади с грохотом захлопнулась.
— Какого чёрта?!
Я даже кружку не успел поставить. Я отряхнул рукой пролитый чай с футболки, и облокотился на дверь.
Подозрительно. Что-то здесь не так.
— А, точно!
Обычно Харухи, не стесняясь, переодевается прямо в классной комнате, а сейчас она выпихнула меня из кабинета прочь.
Похоже, она стала меняться. Наверное, доросла до возраста, когда такие вещи начинают смущать? Все мальчишки из 10-го «Д» ради неё убегают из класса, как только звенит звонок на физкультуру, так что никто и не заметил, что она теперь ведёт себя по-другому. Кстати, ведь привившая нашим парням эту привычку Асакура уже не с нами.
Я посидел немного за дверью. Шуршания одежды из комнаты уже не доносилось, но и внутрь меня никто не звал. Так я сидел и ждал целых десять минут.
— Заходи, пожалуйста…
Тихий голос Асахины раздался из-за двери. За спиною открывающей мне дверь идеальной горничной я разглядел сумрачно сидящую за столом Харухи, возложившую на него свои белые ноги. На ней был надет вызывающий ностальгию костюм девочки-зайчика, пара заячьих ушек качалась на голове. Наверное, её не волновало, что она была без манжет и без бабочки. На ней и носков-то не было.
— Хотя рукава и спина неплохие, костюмчик-то тесноват, — сказав так, Харухи подняла свою чашку, и стала пить чай с видом полного удовлетворения, тогда как Нагато вернулась ко своей книге.