«А» с минусом?
— Дело вот в чем…
Я объяснил. Все что надумал Танигути — бред, мечты, абсолютный вымысел. Несчастная Нагато стала жертвой Харухи в результате захвата литературной комнаты. Она лишилась возможности заниматься в своем кружке и обратилась ко мне за помощью — спросить, нет ли способа заставить Харухи уйти. Меня так тронула ее искренность, что я решил помочь бедной девочке и поговорить с ней об этом наедине, подальше от глаз Харухи. Когда после ее ухода мы обсуждали эту проблему в классной комнате, Нагато потеряла сознание из-за своей хронической анемии. Мне удалось поймать ее, не дав упасть на пол, а тут вломился ты, Танигути! Вот как чистая правда может предстать в извращенном свете!
— Да ладно заливать-то!
Он дал мне пинка. Черт, а я-то, смешав правду с выдумкой, считал эту историю идеальным вымыслом!
— Допустим, поверил я этой брехне. Но к тебе приходит за помощью никого не замечающая Нагато Юки — как ни крути, ты все равно необычен!
А Нагато-то у нас знаменитость!
— К тому же, ты в подчинении у Судзумии. Если ты обычный старшеклассник, то уж я-то обычнее блохи!
Кстати, спрошу-ка:
— Танигути, у тебя есть какие-нибудь суперспособности?
— Чего?..
Его и без того тупая физиономия установила новый рекорд тупости. Он изменился в лице, будто милая девушка во время свидания стала зазывать его в тоталитарную секту.
— …Ясно. Значит, ты, в конце концов, заразился вирусом Судзумии… Мы были знакомы недолго, но ты был хорошим парнем. Постарайся держаться от меня подальше, я не хочу тоже быть заражен…
Я пихнул его в бок, и он безудержно заржал. Если он экстрасенс, то отныне я — Генеральный секретарь Объединенных Наций.
Шагая по мощеной дорожке от ворот к зданию школы, я, можно сказать, почувствовал благодарность. Во время разговора я хотя бы чуть-чуть отвлекся от этой жары.
В такой зной даже Харухи не проявляла ни малейшего энтузиазма и лежала грудью на парте, с тоской глядя на горную гряду за окном.
— Кён, мне жарко!
Да? Мне тоже.
— Помаши на меня!
— Чем других обмахивать, я лучше на себя помашу. Не буду я на тебя с самого утра дополнительные силы тратить.
Состояние безвольной Харухи не сильно отличалось от того, каким оно было во время вчерашнего разговора.
— Во что еще можно одеть Микуру-тян?
Так, зайчик и горничная уже в прошлом, следующий… минутку, что, еще один?
— Кошачьи ушки? Медсестра? Или королевой ее нарядить?
В моем воображении мелькала Асахина, один за одним меняющая костюмы. Я представил ее миниатюрную фигурку, личико, стыдливо заливающееся румянцем, и почувствовал головокружение. Какая же она милая!
Харухи, насупив брови, хмуро смотрела на мои мучения, а затем легким движением отбросила свои волосы назад.
— Тупой у тебя вид, — заключила она.
Ты же сама об этом разговор завела! Но, наверное, она права, так что нет смысла спорить.
— Ну и скукотища! — обмахивая грудь тетрадкой, сказала она и скривила губы унылой дугой, прямо как какой-нибудь персонаж манги.
Жарящее подобно грилю солнце превратило полуденный урок физкультуры в настоящий ад. Когда он закончился, мы, ругая на чем свет стоит идиота Окабе, устроившего нам двухчасовой марафон, стянули в классе 10-Е спортивную форму, превратившуюся в мокрые тряпки, переоделись и отправились обратно в нашу аудиторию.
Завершившие урок раньше нас девчонки уже закончили переодеваться, но несколько человек, которым потом надо было уходить в спортивные секции, так и остались в физкультурной форме. Среди них почему-то была и Харухи, ни к каким спортивным кружкам отношения не имеющая.
— Жарко же.
Да уж, действительно причина.
— Да ладно! Все равно когда в комнату кружка идти, снова переодеваться! Я эту неделю дежурная, а так двигаться легче.
Харухи, подперев рукой щеку, смотрела на проплывающие за окном дождевые тучи.
— А это логично…
Асахина нарядится в спортивную форму? Это даже переодеванием сложно назвать, но может, хоть раз на школьницу будет похожа.
— Что у тебя там за бредовые идеи? — высказала потрясающе точную догадку Харухи, будто только взглянув на меня, разом прочитала мои мысли.
— Пока я не появлюсь в нашей комнате, запрещаю тебе делать что-либо сомнительное с Микуру-тян!
Значит, когда ты появишься, можно будет? Я оставил эту мысль при себе и поднял руки, как преступник из вестерна, которому шериф ткнул в лицо дуло пистолета.
Как обычно, я сначала постучался и дождался ответа, прежде чем войти. Горничная, куколкой сидевшая на стуле, поприветствовала меня сияющей улыбкой, как подсолнух, повернутый к солнцу. Как же стало легко!
Нагато, листая страницы, сидела у угла стола. Ни дать, ни взять, цветущая весной камелия. Бррр… что это за аналогии у меня на уме, а?
— Я сделаю чай.
Поправив чепчик на голове, Асахина, шаркая тапочками, поспешила к захламленному столу и аккуратно насыпала в заварочный чайник чайные листья.
Я, плюхнувшись на командирский стул, с удовольствием наблюдал за возней Асахины. Тут меня и осенило.
Я тут же включил компьютер и стал дожидаться загрузки. Как только курсор в виде песочных часов исчез, я нашел свой зашифрованный файл «MIKURU» и набрал пароль. Как и ожидалось, на новейшем компьютере все просто летало, и в ту же секунду передо мной была полная фотосессия Асахины в костюме горничной.
Убедившись краем глаза, что Асахина все еще занята чаем, я увеличил одно из изображений.
Такая поза грациозной пантеры могла получиться только посредством вмешательства Харухи. Через вырез взгляду открывался прекрасный вид на пышное взгорье груди Асахины. На левом холме находилось маленькое черное пятнышко. Я увеличил изображение еще на порядок. Картинка получилась слегка размытой, но ясно была видна родинка в форме звездочки.
— Действительно, вот же она.
— Что там такое?
Прежде чем Асахина поставила чай на стол, я закрыл картинку. В таких вещах оплошность недопустима. Асахина сбоку заглянула в монитор. Видишь, ничего нет.
— Ой, что это? Что это за папочка «MIKURU»?
Черт! Проклятая невнимательность!
— Почему папка называется моим именем? А что внутри? Дай мне посмотреть, а! Дай посмотреть!
— Э, что внутри? Что? По-моему, там ничего нет. А, точно, там совсем нет ничего. Пусто.
— Обманщик!
Асахина, весело улыбнувшись, потянулась к мышке, пытаясь сзади поймать мою правую руку. Ну уж нет! Асахина нежно прильнула к моей спине всем телом и прижала голову мне к плечу.
— Асахина-сан, полегче, пожалуйста…
— Да ладно, дай посмотреть!
Асахина, положив левую руку мне на плечо, и пытаясь дотянуться правой до мышки, теперь целиком висела на моей спине. Я терпел поражение.
Ее веселый смех эхом отдавался у меня в ушах. Весь во власти блаженства, я отпустил мышку и в этот момент…
— Что это вы тут делаете?
Нас заморозило на месте ледяным, минус 273 градуса, голосом. У Харухи, стоящей в физкультурной форме с портфелем на плече, было такое выражение лица, как если бы она застукала своего папу за какими-то развратными действиями.
Застывшая Асахина зашевелилась. Неловко поправив юбку, она слезла с моей спины, отступила назад как робот ASIMO с севшими батарейками и села на стул. Ее лицо побледнело, она почти плакала.
Харухи фыркнула, прошагала к столу и уставилась на меня сверху вниз.
— Значит, горничные?
— Ты о чем это?
— Надо переодеться.
Ну так вперед! А я пока попью приготовленный Асахиной чай.
— Я же сказала, надо переодеться!
И что?
— Выметайся!
Меня практически вышвырнули в коридор, дверь захлопнулась прямо перед моим носом.