- Полностью с тобой согласен. Нам ничего неизвестно, времени тоже нет. Это не может тянуться так долго. А покончить со всем хотелось бы сейчас.
- Ну что, отвезешь нас домой? - устало вздохнула Эн.
- Конечно. Дамы, прошу вас в машину.
Глава 19
Вернувшись, домой я сразу направилась в кухню. Энни и Томас остались в гостиной. Подруга решила переночевать у меня, чтобы не доставлять лишние неудобства Тому, которому пришлось бы везти ее домой. А он согласился на чашечку кофе. Несмотря на усталость, я была голодна и собиралась, как следует удовлетворить эту свою нужду.
Наложив себе печеного картофеля с сыром и предварительно засунув в микроволновку, я поставила тарелку с тремя чашками кофе на поднос и направилась в гостиную. Там на диване расселись гости и примкнувшая к ним Менди. Поставив все на маленький журнальный столик, я уселась в свое любимое кресло, в котором любила читать книги.
- Прошу, - сказала я, указывая на кофе. Как гостеприимная хозяйка, я предложила им чего-то более сытного, но они отказались. А я почувствовала себя голодным монстром. Может, это от стресса, ведь я совсем не крепкий орешек, в отличие от Брюса Уиллиса.
- Это ведь тот Том, с которым ты ходила в клуб, да? А потом еще в тюрягу загремела? - спросила сестра.
- Менди, не неси чушь. Никуда я не загремела.
Я взяла тарелку с едой и, поднеся ее поближе, с наслаждением вдохнула приятный запах картошки и плавленого сыра. Он таял во рту, а картофель обжигал язык, настолько был горяч.
- Менди, а сколько тебе лет? - потягивая кофе, поинтересовался Томас.
- Мне шестнадцать.
- Не надо преувеличивать, шестнадцать тебе будет только летом, - вставила я, чем заслужила недовольный взгляд сестры. - И не надо на меня так смотреть.
Она опустила взгляд на мои предплечья, на которых уже появились черно-фиолетовые синяки от цепких рук вампирши Аманды. Хватке вампира можно только позавидовать. Я думала, Менди сейчас спросит, где я так упала или во что врезалась, чтобы заслужить такие украшения, но вместо этого она сказала:
- Иди сюда, на диван.
- А ты сама не можешь подойти?
- Нет, я хочу, чтобы все видели. Мелани, ну пожалуйста.
Я нехотя встала и присела возле нее на диванчике. Она пододвинулась ко мне, и немного наклонившись к моим рукам, осторожно поднесла ладошку к левому предплечью. Держа ладонь на весу и, касаясь меня только пальцами, сестра закрыла глаза и словно начала сосредотачиваться. Я оглядела всех сидящих в комнате, на их лицах горела заинтересованность. Всем, включая и меня, было интересно, что она хочет сделать.
Когда я снова опустила глаза к своему плечу, то увидела, как из ручек Менди льется мягкий золотой свет. Он растекался по моей руке, покрыв своим сияньем все синяки. На глазах они становились меньше, меняя цвет от черного до желтого. Потом свет стал слишком ярким, чтобы можно было что-то разглядеть, но когда сестра убрала руку, вместо синяков виднелась только бледная и гладкая поверхность кожи. Она ничем не отличалась от остальной поверхности тела, и нельзя было и подумать, что несколько секунд назад там могли быть какие-либо изъяны.
Единственное, что я делала последнюю минуту, так это сидела с выпученными глазами и открытым ртом. Реакцию Томаса и Эн я не видела, потому что пялилась на свою руку. Но я услышала чей-то резкий вдох и удивленный возглас: "Боже мой!", так что и без этого могла поспорить на что угодно, что они растеряны не меньше меня.
Я посмотрела на вторую руку все еще покрытую темными пятнами, а потом медленно подняла глаза на сестру. Она была сама невинность.
- И давно ты так умеешь? - спросила я.
- Может быть, - улыбнулась она. - Но узнала об этом только недавно.
- А можешь повторить?
Менди слегка кивнула и, развернув меня в пол-оборота, приложила руку теперь к правому предплечью. Прикосновение было уверенней, и ладонь полностью соприкасалась с голой кожей плеча. Я же в это время сняла плотно поставленные щиты.
Когда из ее ладони полился золотой свет в этот раз, он стал ярче, и я почувствовала магию. Она воспринималась, как приятное расслабляющее тепло, шепчущее слова успокоения. Хотелось закрыть глаза и отдаться ему, доверить все свои проблемы. Казалось, что эта сила способна устранить их и подарить тебе счастье. Это было приятное ощущение, но в тоже временя и лживое. Магия не может решить всех проблем. Но зато может вылечить тело.
Я не стала сопротивляться и отдалась этим ощущениям, на ласку золотым лучам. Процесс лечения длился от силы минуту, но мне казалось, что гораздо больше, словно время начало течь по-другому. Сквозь опущенные щиты я так же почувствовала, как откликнулась магия Эн и Томаса. Когда Менди убрала руку, и поток силы прекратил литься, я сидела ошарашенная, не открывая глаз. С помощью эмпатии я чувствовала радость сестры, ее возбуждение. Так же ощущались чувства и других сидящих в комнате особ. Их эмоции были однообразными и сходными с моими собственными: шок, удивление, растерянность.
- О боже, ну ничего себе! - воскликнула Энни. - Это удивительно!
Я, наконец, пришла в чувство и, открыв глаза, стала разглядывать правую руку, она была такой же гладкой, как и левая.
Тут у меня в голове, словно что-то щелкнуло. Все будто встало на свои места. Я вспомнила свою покрытую синяками и ссадинами спину, вечер, когда сестра обнимала меня. Я почувствовала тепло и не обратила на него внимания, принимая просто за ощущения сестринских объятий и то, как потом волшебным образом все повреждения прошли. Теперь я не сомневалась, что виновник тому не амулет Камалы или старания викканки Рейчел, а моя сестра.
Глава 20
- Я сама была в шоке, когда узнала, - заявила Менди. - Хотела потренироваться в своем умении как следует, и продемонстрировать тебе.
Я почему-то начала злиться, на то, что она не сказала мне раньше, что все эти дни я ломала голову над тем, кто же эта суперколдунья и не знала, что ответ на мой вопрос живет со мной в одном доме и спит в соседней комнате второго этажа. Но под злостью плотным облаком прятался страх - того, что будет теперь и страх за сестру, если вампиры знают, кого нужно искать. А они наверняка знали, ведь Хиро сам дал мне подсказку. Черт, черт, черт!
Разозлившись, я вскочила и, нависая над сестрой, начала трясти ее за плечи.
- Чему ты радуешься?
- А ты чего так завелась? - она ничуть не испугалась, а только озадачилась.
- Возьми себя в руки, Мел, - тихим успокаивающим голосом сказала Энни, кладя руку мне на плечо, - Мы что-нибудь придумаем.
Она права, истерикой и запугиванием сестры делу не поможешь. А как же руки чесались дать кому-нибудь в морду, а еще лучше загнать нож в сердце какому-нибудь бледному мертвецу. Например, этому гребанному азиату!
Я отпустила блузку сестры, радуясь, что не порвала ее, и глубоко вздохнув, села на место.
- О чем это вы? Что придумаем? - спросила Менди.
Ну и что здесь полагается сказать? Менди, ты в опасности, и за тобой охотится шайка кровожадных вампиров? Вряд ли это то, что нужно услышать ребенку, уж точно не сейчас. Мне иногда тоже хотелось, чтобы прежде чем сказать то, что мне не понравится, человек бы пару раз подумал.
- Пойду, позвоню бабушке.
- Может, лучше это сделать мне? Я постараюсь ей все подробно объяснить,- спросил Том, до этого не принимавший участия в разговоре. Черт, я и забыла, что он здесь.
- Как хочешь, - пожала плечами Энни.
- А тогда я позвоню дяде.
Том вышел в коридор, а я, поднявшись за ним с тарелкой в одной руке и сотовым в другой, на кухню. Аппетит пропал, и голода как не бывало. Через несколько гудков в трубке прозвучал приятный мужской голос. По нему никогда и не угадаешь, чем его владелец зарабатывает себе на жизнь. Или это у меня предубеждение, что те, у кого в должностные обязанности входит отрубать головы и вырезать сердца должны быть мрачными и угрюмыми? Мой дядя тому прямое опровержение.