Анна мгновенно сообразила, что нужно сказать:
— Мы заблудились, мы ищем дорогу домой…
— Домой? А где он, ваш дом?
— Мы живём с дядей… У нас фургон… Он стоит недалеко от города, но мы забыли туда дорогу.
«Ведь это неправда! — подумал Франческо. — Почему она говорит неправду? Разве не лучше рассказать всё, как есть, и покончить с этим раз и навсегда?»
По Анна, которую нелегко было сбить с толку, продолжала рассказывать о дяде Винченцо, дяде Филиппо, тёте Терезе…
Однако это не помогло. Полицейские посадили ребят в машину. Ночь им пришлось провести в полиции.
БЕЛАЯ ДОРОГА
Это было печальное возвращение. Утро только начиналось. Солнце ещё не взошло.
Полицейские разбудили ребят, спавших на жёстких скамейках, посадили их в машину и повезли прямо к фургону дяди Винченцо. Франческо, Анна и Доменико даже не поняли, откуда они знают, где стоит фургон. Ребята и не подозревали, что полиция ещё утром получила сообщение о прибытии в город бродяг.
Когда дети подъехали к фургону, Альбинос запрягал лошадь, а тётя Тереза и дядя Филиппо укладывали треножник, кастрюли и одеяло.
— Кто здесь хозяин? — сухо спросил полицейский, не выходя из машины.
Дядя Винченцо высунул голову из фургона.
— К вашим услугам, синьор лейтенант, — сказал он, фальшиво улыбаясь.
Такую неприятную улыбку Франческо уже однажды видел у него. Это было в тог день, когда Винченцо впервые говорил с их матерью.
— О, я вижу, вы привезли мне этих бедняжек! Должно быть, они заблудились в городе. Знаете, это бывает с ребятами… Заиграются, заглядятся…
— Не болтайте зря! Ребята говорят, что они ваши племянники. Это правда? У вас есть документы?
— Ну, конечно же, племянники. Кто же ещё, синьор лейтенант? И, к сожалению, они сидят на моей шее. Отец у них умер, они дети сестры моей жены. Не мог же я дать им помереть с голоду! Я христианин. Я взял их с собой, чтобы сделать доброе дело.
— Ладно, ладно… Разрешение есть?
— Всё в полном порядке, синьор лейтенант. Вот это бумага для отметок, это — разрешение моему брату продавать корзины, это — на фургон… Видите? Вы знаете, сколько денег я потратил на эти бумажки?
— Вылезайте! Живо! — сказал полицейский ребятам.
Они вышли из машины, не поднимая глаз. Полицейский взял за локоть Доменико и, посмотрев на него внимательно, спросил с неожиданной добротой:
— Кто это? — Он указал на дона Винченцо.
Доменико молчал.
— Кто? — не повышая голоса, повторил вопрос полицейский.
— Дядя Винченцо, — ответил мальчик слабым голосом. Освободившись от руки полицейского, он пошёл к фургону, возле которого стоял дядя Филиппо, молча смотревший на него.
Полицейский разочарованно вздохнул. Анна слышала, как он прошептал своему приятелю:
— Пусть у меня руки отрежут, если я поверю, что эти ребята — его племянники.
Полицейский окинул испытующим взглядом дядю Винченцо, который стоял поодаль, согнувшись в полупоклоне, всё с той же напряжённой улыбкой на губах.
— А что мы можем сделать? — ответил другой. — Мы и так потратили на них много времени. Поехали!
— Будет лучше, если вы уберётесь отсюда, да поскорей! — крикнул полицейский дяде Винченцо уже из машины.
— Ну конечно, синьор лейтенант! Мы вот-вот тронемся. Мы остановились здесь, чтобы только лошадь передохнула. А направляемся мы в Турин, к брату. Он обещал нам найти работу.
Полицейский не слушал его. Машина резко рванулась вперёд и мгновенно скрылась за поворотом.
Дядя Винченцо облегчённо вздохнул и сплюнул в сторону уехавших полицейских. Потом он обернулся к ребятам и сказал спокойным голосом, в котором, однако, слышалась скрытая угроза:
— За всё это вы ещё расплатитесь! Но вы правильно сделали, что не выдали меня. Кстати, запомните, если со мной что-нибудь случится, ваших родителей тоже посадят в тюрьму. Так что лучше этим не шутить. Где вы шатались сегодняшнюю ночь, — это ваше дело. Но как бы там ни было, имейте в виду, вам нужно зарабатывать на хлеб и выплачивать мне долг. Выкладывайте деньги!
Анна и Франческо молча вручили ему. деньги, собранные подаянием. Они ничего не сказали о серебряных монетах, которые похитил у них Альбинос. И тот, в свою очередь, конечно, тоже промолчал, ограничившись одобрительным кивком головы.
Через полчаса они уже были в дороге. Анна простодушно болтала с Андрео и Амалией, которые, разинув рты, слушали рассказ об их удивительных приключениях. Доменико с поникшей головой плёлся следом за дядей Филиппо. Франческо чувствовал странную пустоту в желудке. Впервые он понял всю серьёзность их положения. Значит, нечего и думать о возвращении домой. Надо идти за хозяином туда, куда он пожелает. Пока до Турина. Кто знает, где этот город и сколько времени нужно, чтобы наконец дойти до него!
Перед глазами Франческо лежала бесконечная белая шоссейная дорога. И вся Италия в его детском воображении представлялась ему такой же белой, бесконечной дорогой, которую надо пройти из конца в конец.
«Ладно, — подумал он, — поживём пока с дядей Винченцо, отработаем наш хлеб. Но с Альбиносом мы ещё сведём счёты!»
Он чувствовал, как вся кровь бурлит в его жилах при одном воспоминании о нанесённой обиде.
— Ладно! Мы ещё посмотрим! — твердил он про себя, сжимая кулаки.
* * *
Они шли через весь полуостров от Рима до Марке, и непрерывно перед глазами у них тянулась белая длинная дорога. Лишь изредка мелькал город, где надо было часами просить милостыню, и снова пыльная дорога без конца и без края. Только один раз за весь этот трудный и долгий путь произошло событие, которое трудно было забыть.
Случилось так, что, проходя мимо одной деревни, Анна, Франческо и Доменико немного отстали от фургона. Вот уже кончились домики, а у них было собрано мало — всего двадцать пять лир. Но так как фургон ушёл вперёд, им пришлось ускорить шаг.
Они не заметили большого светлого и чистого здания до тех пор, пока не оказались перед самыми его воротами. Здание стояло посреди двора, около него весело играли человек тридцать мальчишек и девчонок. Это была школа. Маленькие бродяги остановились, внимательно разглядывая учеников. Почти тотчас от играющих отделилось несколько ребят; они нерешительно и осторожно приблизились к Анне, Франческо и Деменико.
— Это бродяги! — закричала одна из девочек. — Не подходите к ним! Это бродяги!
Эти слова, словно кнут, больно ударили Доменико. Он отпрянул назад. Его всего передёрнуло от этого крика: «Не подходите к ним, это бродяги!»
К МОРЮ
Ученики, снедаемые любопытством, толпились у ворот, рассматривая маленьких бродяг. Потом позади них появилась пожилая синьора, очень спокойная и серьёзная, с седеющими волосами, с чёрным платочком на плечах… Все расступились. Один из ребят, самый маленький, должно быть, для храбрости, взял её за руку.
— Добрый день! Вы издалека? — обратилась учительница к Анне, Франческо и Доменико. Она приветливо улыбалась.
Ребята не отвечали.