Бывает и наоборот, когда из языка уходят слова, которые вообще не могли иметь никогда никакой житейской необходимости. С одной стороны понятно - связь земных задач и слова налицо, но с другой стороны понятно и другое - если слово существовало безо всякой применимости к земным задачам, то каким образом человек вообще мог его создавать? Для чего? В качестве примера можно назвать забытое русскими двойственное числительное. Трудно сразу вообще понять - что это такое, не так ли? Однако русские когда-то имели в языке способ одним числом называть сразу два числа вместе! Естественно, что это слово утерялось, но естественно ли то, что какой-то древний русский мог создать такое слово, которое мы и сейчас не знали бы куда приткнуть? Явно, такие части речи должны приходить сверху, от Него.
Интересную в этом направлении пищу для ума дают и наречия. Как известно они являются грамматической формой речи, образованной от других частей речи. В этом случае, вроде бы, легко проследить источник появления слова и предположить, что это именно человек приложил руку к его созданию. Хорошо - от хороший, звонко - от звонкий, тяжело - от тяжесть, налегке - от легкий, вдали - от даль, задом - от зад и т.д. Однако первое, что вызывает здесь недоумение, так это то, что логика образования наречий совершенно выпадает из логики всего языка. Если наречия образуются изменением окончания на -о, -е или -и, то почему наречия не формируют из себя существительных среднего рода, как в первых двух случаях, или существительных множественного числа, как во втором случае? Весь язык просто вопит русским людям о том, что -о и -е являются окончаниями существительных среднего рода, а в это время они (русские люди) образуют слова, не являющиеся вообще существительными, именно с помощью этих окончаний! Весь язык настойчиво повторяет человеку, что окончание -и образует множественное число из существительных, а человек берет и этим окончанием образует наречие? И здесь нет никакой человеческой логики. И тут нет никакой логики. И теперь нет никакой логики. И там нет никакой логики. И всегда нет никакой логики. Чего это мы повторяемся? А того, что пусть нам объяснят - от каких слов образовались наречия "там, здесь, тут, теперь, всегда" и другие наречия, не имеющие источников в речи? Они просто с неба взяты, эти наречия, еще раз доказывая собой, что даже сама форма речи, которая по нашей логике призвана идти от частей речи, на самом деле идет сверху, от Него.
Есть еще одно соображение относительно того, что все языки имеют один источник, но не человеческий. Человек, за что он не возьмется, обязательно создает что-то принципиально отличающееся от того, что создаст представитель другого племени, взявшийся за то же самое. Биологически это один и тот же человек, но, например штаны на всех континентах совершенно разные. Если они вообще есть. У соседних народов есть ятаган и сабля, два совершенно разных не только по виду, но и по способу применения, вида оружия. Музыка арабов для нас - какофония, а наш симфонический оркестр для них - оскорбляющий эстетику шум от потеющих в концертных костюмах людей. Одни народы пашут плугом, а другие совершенно другим приспособлением, но одну и ту же землю. Один и тот же сорняк встречается то с мотыгой, то с тяпкой, то с заступом, то еще с чем то непонятным, но таким же неприятным. Даже танцы у всех народов разные. Сравните присядку и бушменский танец, танец живота и выход грузинской девушки. Если европейка поставит вазу на центр стола, то азиатка ее машинально передвинет к краю - так для нее в картине стола появляется скрытое движение к центру и это соответствует ее понятиям о том, что такое "красиво". Все отличается не только по виду, но и по самому принципу осуществления, заложенному вовнутрь творчества.
Если подойти ближе к языку, то давайте посмотрим, как по-разному проявляются расовые и национальные особенности людей при создании ими письменности. Это творчество, наиболее приближенное к языку. Это почти и есть язык, вернее его кодирование специальными знаками. Здесь мы не найдем также ничего, что повторяло бы друг друга или было хоть в какой-то степени аналогичным. Здесь и квадратное арамейское письмо, и алфавитное письмо разных народов, и слоговое (японские хиракана и катакана), и иероглифы, и арабская вязь, и месопотамская клинопись, и грузино-армянские крючочки, и черточки санскрита и узелки инков и Бог еще весть что. Пишется все это и слева направо, и справа налево, и сверху вниз группами и сверху вниз строками и по всякому. Каждый народ создал себе письменность полностью отличающуюся по принципу кодирования языка от других письменностей! Это все потому, что существует расовое и национальное мышление, которое проявляется не только в мировоззрении и эстетике творчества, но, как видим, и в преобразовании речевых форм языка в зрительные формы. А теперь вопрос - если мышление у всех людей настолько разно проявляется в их творчестве, то почему все языки абсолютно одинаковы и созданы по одним и тем же принципам? Во всех языках есть местоимения, склонения, префиксы, склонения и наклонения, наречия, причастия, деепричастия, падежи, неопределенная форма глагола, согласование и т.д., то бишь есть все из того, что составляет основу любого языка? У лингвистов есть даже такое понятие - "языковые универсалии", то есть универсальные черты и свойства, присущие всем языка. Нигде нет ни одного языка, который был бы создан не по этому одному и тому же универсальному принципу! Где-то может отсутствовать род, где-то нет артиклей, а, где-то они есть, где-то есть долгие гласные, а где-то их нет, но основа языка, несмотря на все эти мелочи, везде одна и та же - и у полинезийского мечтателя и у североамериканского практика. Некоторые совпадения просто поразительны. Например, во всех языках название чисел от одного до миллиона составлено из 37 слов (от 1 до 20, от 30 до 100, от 200 до 900 и тысяча)! Везде есть служебные слова и никаких фокусов, заменяющих их! Ни в одном языке нет множественного числа к вопросительному местоимению "кто" или к указательному местоимению "кого"! А логично было бы их иметь! Разве не существенна разница в вопросе: "Угадай, милый, - кого я встретила сегодня, и кто завтра придет к нам в гости?" Не очень хорошо, конечно, если милая встретила ту самую подругу, с которой когда-то ходила на шейпинг, а что если вообще подразумевается, что она встретила рок-группу из семи человек, в которой когда-то солировала на бесшабашном первом курсе института? Простая способность языка передавать самим вопросом в этом случае единственное или множественное число участников завтрашнего вторжения избавило бы от шока в первом случае и не оттягивало бы катастрофы второго варианта, для чего можно было бы и не делать лицом вида искренней заинтересованности, а сразу изобразить предынфарктное состояние. Однако повторяем, что даже эта столь важная способность языка, также отсутствует у всех абсолютно народов. Разве не нарушение это общей закономерности того, что творчество разных рас всегда абсолютно отличается друг от друга? И разве не подтверждение это того, что это один и тот же по своей сверхчеловеческой логике язык, но переданный всякий раз разными своими оформлениями, которые придают ему ложный вид множества языков?
Есть даже общий признак этого общего закадрового языка, и этот признак объединяет абсолютно непонятным образом полностью все земные языки. Это такое одно общее свойство у всех языков, которое не показывает какого-либо специфического отличия одного языка от непосредственно соседского, но если взять все языки вместе, то это отличие проявляется, и получится интересная и теснейшая взаимосвязь языков между собой - мы говорим о процентном отношении гласных и согласных звуков внутри слов. Здесь чем ближе народ расселен к экватору, тем больше в его языке гласных звуков, а чем ближе народ умостился к северному или южному полюсу, то тем больше у него в языке согласных звуков. Физиологией этого объяснить нельзя. Люди везде анатомически одинаковы. И природными условиями этого объяснить нельзя - норвежцы и племена южной Африки живут совершенно в разных климатически-природных зонах. А закономерность сохраняется. Есть над чем подумать, не так ли?