Именно эта вещественность окружающего интерьера была самым ужасающим компонентом происходящего. Если бы все выглядело обычным видением, я бы так не отреагировала – мало ли с чего может привидеться уже открывавшаяся моими руками дверь в Хаос, может, я головой стеллаж задела или на каких-то папках пыль содержит глюкогены...
Но дверь была настоящей, ее можно было трогать руками, и замок пока что пребывал в запертом состоянии. Ключ чуть холодил ладонь, едва заметно пульсируя от желания быть примененным на практике...
Серый туман пришел в движение, очень медленное, я бы не сказала, что мне удалось его разбудить – так, внести разнообразие в сон... В бесцветной глубине начали появляться лица, исчезавшие до того, как проявятся окончательно, какие-то цветные жгуты, похожие на событийные проекции, разрезанные на фрагменты... Затем движение прекратилось так же внезапно, как и началось. Хаос уснул глубже, чем спал до моего появления.
Я сделала несколько шагов прочь от двери – попятилась от страха, если честно. Все-таки Хаос – вещь несколько пугающая, если вот так напороться на него... Ключ начал таять, впитываясь в кожу, как только я миновала первую лампу, уверенно освещающую коридор. Так, будто ничего и не думало происходить... Впрочем, что неодушевленному осветительному прибору до чьих-то сомнений и мыслей...
Металл окончательно втянулся в ладонь, когда дверь исчезла из виду. Но коридор остался на месте, и я поняла, что он действительно был здесь всегда. Может быть, это и была центральная часть Департамента, место, где событийная проекция перегибалась, становясь вещественной. И с этим местом я была связана по праву Второй Силы – как и первые... Почему-то стало абсолютно ясно, почему они не боялись ждать в Хаосе столько, сколько понадобится – для них это было сном, не более того. Вернее, все растворенные в Хаосе становились его вечными снами, которым ничто не угрожало – породившая нас стихия даже мыслит лишь во сне... Мысли его – мы, демоны, – живут и бодрствуют за пределами его границ, за своего создателя...
«Интересно, в какой степени это засекречено? – внезапно подумала я. – Может, и Дельта имеет где-то вещественный вход... Нет, я не могу просто так растрепать эту тайну кому попало...»
В эту категорию я, не колеблясь, занесла собственную подругу и телохранителя. Вполне возможно, что секрет местонахождения входа в Хаос – вещь, за знание которой могут влупить посерьезней, чем за доказательства подлинного происхождения Дестры. В любом случае, до тех пор, пока секрет остается секретом, не переходя даже в разряд несерьезной сплетни, носителям знания ничего не угрожает... Я тщательно заблокировала последние воспоминания и рванула к подругам, которые в данный момент, похоже, искали меня.
Сначала я напоролась на Сулмор, выслушала кое-что нелицеприятное в свой адрес[ 34 ], потом мы обе искали Тальку, потом случайно вышли на образованный стеллажами пятачок с техникой, перенесенный в совсем другое место... На пятачке стояли обе архивистки и определенно ожидали нас. По поводу наших блужданий не было сказано ни слова, нам просто объяснили новую дорогу обратно, показали на кучу папок и сказали, что скоро придут с проверкой.
На сей раз «Черный легион» никому не попадался, все отчеты относились к временам правления Контера, так что от их содержания могло просто свести зубы. Все самое интересное из этих времен уже давно перегнали в компы... Осталась добросовестно вымученная чушь. Скучная, как жизнь аналитика... И такая же правдивая.
–Сколько же тогда жило честных идиотов! – воскликнула Ангмарская, добросовестно пересканивая (посмотрев внимательнее, я поняла, что сканит она все-таки вверх ногами) очередной список проведенных номерных процедур, слишком плохо получившийся в первый раз. – А, Мэл?
–В райские времена за такие отчеты матами крыли, – поддакнула я. – Интересно, где сейчас эти демоны сидят? В аналитичке, наверное, парятся...
–Там тоже нужна фантазия, – мы удивленно посмотрели на Тальку и дуэтом прыснули в папки, которые держали в руках. При этом из моей папки вылетела какая-то мелкая зеленая бумажка. Бумажку поймала Тайли, которой не помешало обиженное состояние. – «Для М-тройки, фальш-1», – на автомате зачло Совершенное Зло с листка. – Мэл, как думаешь, это важно?
–Это пометка для служебного пользования, – я отобрала листок (бывшую самоклейку) и отметила, что почерк серьезно отличается от виденных мной автографов архивисток на наших бумагах. Оно и правильно – во время Контера здесь ошивались совсем другие личности... И для отдельных нечестных, но умных демонов строчили неплохие фальшивки, качеством, кстати, местами превосходящие предполагаемые оригиналы отчетов. У кого-то из тогдашних архивисток было неплохое ясновидение – ни одну из фальшивок так и не удалось распознать, процент погрешности оценки в отчетах оставался одинаковым... Да и параметры при выборочной проверке совпадали с тем же минимальным расхождением. Конечно, у компиляторщиц под руками была большая уйма настоящих отчетов о близких реальностях, но все равно – даже в целях опозорить Контера работа должна была быть адской. Если не принимать во внимание моей идеи. А она, идея, не только моя...
34
Я пятнадцать секунд вспоминала, кто такие «следопыты поганые, отродья Нуменорские и подонки, не туда уплывшие»...