Виктор наслаждался покоем. Он нам, как известно, только снится, но какой это упоительный сон. Наконец-то все так как надо: желанная женщина с ним, никуда не убегает, ничего не боится. Все случилось так как он хотел: сознательно и по обоюдному согласию. Она сама сказала что хочет быть с ним, сказала так, что можно поверить — это не минутный каприз. Возможно завтра все изменится, но сейчас не хочется об этом думать.
В общем, завтра я поговорю с адвокатом, изложу ему мои пожелания. Если удастся решить все со школой, незачем тут задерживаться. Дома ждут дела. Тебя, кстати, тоже.
Витя лениво потянулся, повернулся и приподнялся на локте, заглядывая Татьяне в глаза.
Тань, а как будет дома? В Москве то есть... Ты ко мне придешь жить, или я к тебе, как будет лучше?
Ну, Вить, я не знаю... Я как-то об этом не думала... Вернее, мне казалось...
Что мы с тобой приедем в Москву и разбежимся по своим квартирам? Ну уж дудки! Я хочу чтобы ты каждую ночь спала рядом, хочу просыпаться с тобой, видеть тебя напротив меня за столом, целовать тебя перед уходом и обнимать, когда возвращаюсь с работы. Это понятно?
Витя, ты мне делаешь предложение?
А ты как думала?! Конечно делаю. А еще хочу чтобы ты мне дочку родила...
Вить, ты понял, что ты сейчас сказал?
Ты думаешь я дурак, не подумав ляпаю что попало? Ты сама сказала, что не хочешь без меня жить. Я тоже не хочу! Совсем... Так что если ты не против, давай пока вместе будем... А там, когда ты решишь, можем и в ЗАГС сходить...
Я решу?
Ну естественно! Я-то уже решил, можем хоть завтра.
Знаешь, мне надо подумать. Сейчас момент не очень подходящий. Для ЗАГСа. А вместе жить... Наверное ты прав. Давай только подождем недельку после приезда. Я не потому, что не хочу... Просто жду всяких гадостей от Евгения и боюсь тебя подставить.
Да ладно, переживу. Пока ты со мной, мне ничего не страшно. Но если ты боишься... Недельку можно потерпеть.
Про себя он решил, что устроит совместную жизнь явочным порядком, так что спорить не стал. Бедная Таня, запугал тебя муженек бывший. Одно сообразить не можешь: вместе мы или нет, гадостей он нам наделает. Но вдвоем их легче будет пережить. Он погладил взволнованную женщину по волосам, чтобы успокоить, обхватил, подтянул к себе поближе, подул в ухо...
Витя, а тебе не надо возвращаться в свою гостиницу?
Тань, ты не будешь злиться?
Ты хочешь сказать... хочешь сказать что живешь в моем отеле?!
Угу, и даже в соседнем номере...
И вот почему я не удивлена?!
Действительно, почему? Наверное, ты меня уже изучила. Поняла, что я теперь всегда рядом и сделала правильные выводы. А теперь хватит болтать, найдется занятие поинтереснее.
Утром Татьяна с трудом выбралась из-под одеяла. Они проспали всю ночь в обнимку и теперь ей ужасно не хотелось покидать теплое гнездышко. Но адвокат ждать не будет. Она взяла себя в руки, встала под душ и включила холодную воду. Сон как рукой сняло. Сделав водичку потеплее, она вымылась, и тут в ванную с закрытыми глазами вполз Виктор. Пока Татьяна сушила голову, пытаясь создать на ней подобие укладки, он тоже встал под холодный душ.
Тань, как думаешь, стоит мне с тобой сходить?
Витя, не надо. Лучше нам с тобой лишний раз на людях вместе не светиться. Подожди меня тут.
Тогда чего я вскочил? Ничего, я тебя провожу, посижу в кафе напротив, я там одно приглядел. Вернее, не кафе, а настоящий английский паб. С утра там кофе подают.
Оба синхронно оделись и приготовились к выходу. Татьяна облачилась в легкий летний костюм белого цвета, а Виктор натянул шорты и майку. В лифте Таня увидела отражение в зеркале. Несмотря на разный стиль, они на удивление органично смотрелись вместе. Их окружала какая-то объединяющая аура. Общее было не в одежде, скорее в глазах, улыбке и выражении лица.
На пороге адвокатской конторы они расстались. Татьяна поднялась по ступеням, а Виктор перешел через улицу и вошел в паб. Ему предстояло просидеть там не менее часа.
Адвокат принял Таню незамедлительно, похвалил, что ей удалось так быстро найти ребенка, и попросил изложить все, что она узнала как можно короче. Таня выпалила пулеметной очередью заранее заготовленные фразы и замолчала.
Мадам, скажите, чего Вы хотите? Дело выигрышное, но процесс может тянуться год.
Я не хочу суда. Мне надо добиться того, чтобы в школе не нарушались права моего сына, а я могла бы с ним общаться как через интернет, так и лично.
Но процесс этого не исключает. Мы можем добиться того, что Вы официально будете признаны законным опекуном ребенка, а его отец от опеки отстранен. Правда, тогда будет нужно найти второго опекуна.
Да, я согласна, но все это будет здесь, в Соединенном Королевстве. А я живу в России, и там мы с сыном совершенно беззащитны. Мистер Туманский способен сделать так, что моя победа здесь обернется поражением там. Если Вы что-то знаете о российской судебной практике...
К сожалению, знаю не понаслышке. Поэтому и не хочу брать дела русских. Но если Вам в России угрожает опасность от Вашего бывшего мужа...Вы могли бы на этом основании просить о предоставлении Вам вида на жительство.
Нет, это невозможно. В России у меня все: дом, собственность, работа, положение. Я не хочу все это потерять. Моему сыну должно быть куда вернуться.
Понимаю Вас и уважаю Ваше решение. В таком случае... Драммонд! – вдруг громко крикнул он.
Вошел костюм, то есть человек в дорогом красивом костюме. Лицо его было настолько средним, невыразительным, бесцветным, будто стертым, что уловить или запомнить его казалось абсолютно невозможным. Но когда он заговорил, Таня рот открыла. У этого бесцветного типа оказался такой глубокий красивый бархатный баритон, что хотелось его слушать и слушать.
Вы меня вызывали, сэр? Есть срочное дело?
Да, Драммонд. Надо помочь этой русской даме. Возьмите документы у Нотта, выслушайте ее и сделайте то, что сочтете нужным. Полностью полагаюсь на Вас в этом деле.
Драммонд жестом пригласил Таню на выход, после чего провел в свой кабинет, или, скорее, закуток, по дороге кинув несколько слов старшему клерку. Усадил ее за стол и попросил рассказать обстоятельства дела. В этот раз Таня излагала еще короче, так что когда ей принесли чай, а Драммонду папку с ее документами, она почти закончила.
Извинившись, он быстро пролистал бумаги, после чего уставился на нее:
Мадам, я более-менее понял в чем дело. Сообщите мне, чего Вы хотите.
Я хочу чтобы в школе не нарушались права моего сына, а я могла бы с ним общаться как через интернет, так и лично, – повторила Татьяна то, что говорила уже адвокату.
Это все? Думаю, с этим мы справимся. Сейчас я позвоню директору школы и назначу встречу. Мы с Вами туда поедем, но говорить буду я. Ваше дело — хранить молчание что бы ни случилось. Понятно?
Вполне.
Вы готовы потратить на это весь сегодняшний день?
И не только сегодняшний.
Ну, я бы не хотел затягивать. Послезавтра у меня выступление в суде. Первое в моей жизни. Надо подготовиться.
Уверена, Вас ждет успех.
Спасибо, мадам. К сожалению, у меня такая незначительная, незапоминающаяся внешность... В обычной жизни я компенсирую это костюмом, а в мантии и парике мы все одинаковы...
И Вы из-за этого беспокоитесь, мистер Драммонд? Не стоит. У Вас есть то, что гораздо лучше любой внешности: Ваш голос. Такой голос проникает в подсознание и сопротивляться ему очень трудно, знаю не только теоретически, но и по опыту. Поверьте старому рекламщику, все, сказанное Вами будет звучать особенно весомо и убедительно. Вы не поете?
К сожалению, мадам, у меня нет слуха. Наверное поэтому я и выбрал профессию адвоката. Так, вот я уже нашел телефон школы, сидите тихо, будем звонить директору.
Разговор по телефону занял довольно много времени. Сначала секретарь не хотела соединять Драммонда со своим начальством, затем еще минут десять директор упирался, не соглашаясь принять Татьяну и ее адвоката. Но спокойные весомые фразы, сказанные проникающим в душу голосом, возымели действие: встреча была назначена на четыре часа.