Грэха же тем временем проснулась и чмокнула меня в губы, клыки ей не помешали. А я шлёпнул жену по упругой попке и отправился умыть лицо да завтракать. Организм настойчиво требовал жрать, всё таки я довольно долго получал в беспамятстве только бульон и молитвы жрецов. Хотя за последние в любом случае спасибо, вероятно именно из-за них у меня не случилось пролежней и прочих радостей. Просто схуднул и теперь заново отъедался.
Кстати о молитвах, сегодня мне как раз предстоял визит в городской храм Света. Вчера день выдался уж очень суматошным. Продрав глаза, поговорив с рыцарем и даже слегка офигев от его принципиальности в вопросах чести, а потом поев жиденького супа, который мне прописали, я без промедлений двинул к купцу, а точнее своим дамам. К моему великому облегчению всё было в целом в порядке, но нервы и даже довольно небольшая физическая нагрузка «после больничного» меня как-то резко вымотали. Пока спешил и волновался ещё ничего, а потом силы как-то закончились. Так что я просто послушал о мытарствах моих женщин и Витовта, чей путь до Валилы был не так чтобы прост, наелся очередным супчиком на курином бульоне и завалился спать на медвежьей шкуре. Добирался караван кстати непросто, демонов у них на пути не случилось, но зато было до известного органа аристократов, которые искали нечистых тварей и демонопоклонников. Караван не раз обыскали и в некоторых моментах жизни орчанок висели на волоске. Хвала духам, что о моём участии в выпиле арахнидов все уже знали, так что тот факт, что это «великановы орчанки» спасал ситуацию. Народ конечно крутил пальцем у виска, был здесь такой вот интермировой жест, означающий лишнюю дырку в голове, но списывал всё на чуждые обычаи. В конце концов в разных местах с женщинами врага поступают по разному, мало ли у кого какие предпочтения. А вот право собственности тут уважали, разумеется когда оно подкреплено железным дрыном поострее.
Сейчас же я отправился в храм и отстоял обедню с вполне себе одухотворённым лицом. Всё как жрец прописал, так сказать. А после службы ко мне подошёл послушник и сообщил, что меня ждут. Как выяснилось, ожидал меня ни много не мало Вальг ма Багда, командор Красного писания наместничества. Не то чтобы я удивился, что местный главный «инквизитор» возжелал пообщаться с убийцей демонов, но всё таки ожидал кого-то рангом по ниже. Но однако передо мной у витража с изображением Святого Стигия, основателя прихода, стоял одноглазый мужик с проседью в редких волосах и оплывшем шрамом на лице, о котором тут не слышал только совсем ленивый.
-Доброго дня, эр Магнус. Как самочувствие?
-Доброго, эр Вальг — отозвался я, рассматривая витраж. Рост и фигура на нём у мужика были внушительными, прям атлет на закате карьеры. Хотя Стигий им в некоторой степени и был, перейдя в жрецы из рыцарей Красного писания и отправившись на юго-восток на своеобразную пенсию. Наверно старикан был той ещё занозой, раз отправили с глаз долой подальше, как Сила — Стараниями ваших братьев неплохо. Буду рад, если вы передадите им мою благодарность.
-Всенепременно — кивнул храмовник — Не могли бы вы по подробнее рассказать о той ночи, когда вас ранили и вечере перед ней?
Скрывать мне было особенно нечего, так что я вполне честно пересказал события, разве что приуменьшив возможности духов, особенно в том, что касается наблюдения. Всегда полезно иметь пару лишних козырей. Да и не всем приятно знать, что воробей, который сидит рядом с окном их кабинета может быть не совсем обычным воробьём. Впрочем ма Багда больше интересовали не наши дела с рыцарями, до определённых пределов миряне могут развлекаться как хотят, а непосредственно демоны.
-Ругнулась на вас?
-Тварью назвала — хмыкнул я — Дальнейшее вы вероятно знаете, остальные добрались по лесу как раз к финалу нашего общения. Известно кстати, что это за вид демонов?
-Честно говоря нам даже не известно, а демоны ли это в привычном понимании — проговорил «инквизитор» — Даже ваша собеседница оказалась на поверку человеком.
-Не припомню у вас, людей, паучих частей тел — приподнял я бровь.
-И тем не менее нам удалось установить, что вы столкнулись с сударыней Эфией, знахаркой деревни Левобережная, которая и была вырезана тварями первой. Точнее с чем-то, что раньше было знахаркой.