Роуэн достает какую–то папку и бросает ее на стол перед собой. Его взгляд по–прежнему сосредоточен на сжатых кулаках по обе стороны от папки, и я уверена, что мое сердце может разорваться от раздражающей тишины.
– Что это? – Я жестом показываю на папку. – Пожалуйста, скажи мне, что это не соглашении о неразглашении или что-то гнусное.
Он снимает очки. Я оплакиваю потерю, когда они скользят по столу. – Нет. Ничего подобного.
– Тогда ладно...
Он даже не смотрит мне в глаза. – Я привел тебя сюда под ложным предлогом.
– Извини. Что?
– Выслушай меня, прежде чем что-нибудь сделаешь. – Он смотрит на меня настороженными глазами.
– Ммм... ладно?
Он вцепляется в папку, заставляя ее согнуться. – Несколько месяцев назад я принял решение, которое оказало более продолжительное влияние, чем я планировал. Хотя в то время оно было принято не с самыми благоприятными намерениями, оно быстро стало тем, что мне нравится.
– Я не понимаю.
Он ущипнул себя за переносицу. – Я не знаю, как сказать это так, чтобы ты не расстроилась.
Холодное чувство пробегает по моим венам. Если Роуэн боится расстроить меня, это не может быть хорошо.
– Ну, попробуй. – Мои зубы скрежещут. Из-за шума крови в ушах сосредоточиться практически невозможно.
Он выпускает папку и протягивает ее в мою сторону. – Открой ее.
Я открываю папку дрожащим пальцем. На первой же странице – макет моего мантапама с индуистской свадьбы. Я впадаю в транс, перелистывая страницы с эскизами, которые я просила Скотта нарисовать для меня. Есть даже несколько рисунков, которые так и не попали в мои презентации, потому что мы со Скоттом решили не делать этого.
– Скотт прислал тебе их? – Мой голос дрожит. Как еще Роуэн мог получить доступ ко всем этим изображениям?
Он качает головой.
– У меня неприятности? Я думала, что это нормально, что я работаю с ним.
– Нет. У тебя нет проблем.
– Но откуда они у тебя?
Он тяжело вздохнул. – Потому что нет Скотта.
Моя грудь сжимается до боли. – Что ты имеешь в виду?
Его челюсть смыкается. – Я тот, кто разговаривал с тобой все это время.
После всех часов, которые я провела, чувствуя вину за свои растущие чувства к Роуэну и Скотту, они были одним и тем же человеком?
– Ты шутишь? – Я качаю головой, как будто это могло стереть правду.
– Нет.
Кислота поднимается к моему горлу. Я сглатываю, пытаясь избавиться от комка, но ничего не помогает.
Как Роуэн мог так лгать мне? Я считала его безопасным в каком–то странном смысле. Что его острый ум и целеустремленные слова означают, что он – честный человек, у которого мало времени на ерунду.
О Боже. Теперь безупречное время Роуэна имеет идеальный смысл. Например, когда он появился в моей кабинке и предложил купить мне еду на вынос после того, как я сказала Скотту, что пропустила ужин. Мне потребовались бы часы, чтобы просмотреть все мои воспоминания, чтобы соединить все точки, но мне не нужно беспокоиться. Есть только один вывод.
Я ошибалась насчет Роуэна. Он – худший из лжецов и тот тип мужчин, который заставил меня верить в ложь в течение нескольких месяцев из-за какой-то дурацкой игры, в которую он хотел со мной поиграть.
Влага застилает глаза, но я ее смываю. Я не имею права расстраиваться из-за кого-либо, кроме себя. Это моя вина, что я написала смс незнакомцу, думая, что смогу выйти из этой ситуации невредимой. Я доверилась Скотту, несмотря на предупреждающие знаки, которые я была слишком глупа, чтобы проигнорировать.
Веселись, – снова и снова говорила мне Клэр.
Будь храброй, – скандировала Ани, как боевой клич.
И ради чего? Это чувство в груди при мысли о том, что я могу потерять то, чего у меня никогда не было? К черту это.
Я закрываю глаза, как будто это может отгородить меня от всего, что разворачивается передо мной. – Почему?
Зачем ты это сделал?
Зачем лгать мне месяцами?
Зачем притворяться, что я тебе не безразлична?
Так много вопросов терзают мой мозг, но я не могу найти слов, чтобы напасть на него.
Его глаза опускаются на руки. – Сначала я не был уверен в твоих мотивах. Смс должны были быть способом убедиться, что ты не готовишь тайный заговор против меня после нашего первого поцелуя.
Он серьезно?! – Ты хотел шпионить за мной?
– Нет. Не шпионить. Я хотел убедиться, что ты искренняя.
Я потрясена этим разговором. Я не могу поверить, что он разговаривал со мной только потому, что не был уверен, не устрою ли я из нас скандал. Эта мысль причиняет боль.
Он продолжает. – Но я понял, что был глуп, потому что ты действительно такой добросердечный человек, который хотел развлечь какого-то одинокого парня, которого ты даже никогда не встречала.
– Человек, которого даже не существует, – огрызаюсь я.
– Я – это он. Клянусь, я никогда не лгал тебе, как Скотт, кроме очевидного. И как только я понял, какую ошибку совершил, я уже не мог остановиться. Я начал с нетерпением ждать наших разговоров, и я знал, что ты расстроишься...
Я поднимаю руку и закрываю глаза. – Остановись.
Он не пытается слушать. – Я никогда не хотел, чтобы все вышло из-под контроля. Я много раз подумывал признаться в правде, потому что хотел, чтобы ты смотрела на меня так же, как на свой чертов телефон.
Я даже не знаю, что это значит, но я не собираюсь спрашивать. – Считай, что это чувство давно прошло.
Его брови сходятся вместе. – Ты не можешь иметь это в виду.
– Правда? Что именно ты чувствуешь по отношению ко мне?
Он потирает нижнюю губу большим пальцем. – Я хочу проводить больше времени рядом с тобой.
Я подталкиваю к нему папку. – Твои чувства не имеют значения. Мне все равно, чего ты хочешь, потому что я не открыта ни для чего из этого. Все это было ошибкой.
Все его тело напрягается под рубашкой, отчего вены на руках выделяются. – У меня были все намерения прекратить посылать тебе сообщения, но я не смог найти в себе мужество остановиться. – Его заявление разрушает мою решимость противостоять ему.
Я делаю несколько глубоких вдохов и обдумываю степень его предательства.
Нет. Он умеет лгать и говорить все, что угодно, чтобы удержать меня на крючке. Больше нет.
– Я не могу доверять тебе, когда ты только и делаешь, что лжешь. – Мой голос срывается.
Его глаза смягчаются по краям. – Я обещаю, что каждый наш разговор был настоящим. Человек, которым я являюсь с тобой... это тот, кто я есть. Ты, наверное, знаешь меня лучше, чем кто–либо другой. – Он спотыкается на своих словах.
– Мне все равно. – Я качаю головой. Как он может ожидать, что я поверю хоть одному его слову?
– Клянусь, я хотел тебе сказать.