Я сдаюсь, и слезы скатываются по моим щекам. Роуэн целует каждую из моих слезинок в знак молчаливого обещания.
И еще несколько движений, и мы падаем вместе, как и должно было быть.
🏰 🏰 🏰
Роуэн крепко прижимает меня к своей груди. Я провожу по ней бездумный узор, следуя линиям мышц.
– Итак, я, возможно, сказала что-то нехарактерно грубое твоему отцу после твоей сегодняшней презентации.
– Хотя мой отец – последний человек, о котором я хочу говорить, лежа с тобой в постели, мне слишком любопытно, чтобы пропустить это.
Я смеюсь, чмокая его в грудь. – Ну, я могла сказать ему, чтобы он шел к черту.
Роуэн взрывается. Его смех тяжелый и резкий, как будто он не может набрать достаточно кислорода в легкие.
Мне это очень нравится, и я не могу дождаться, чтобы заставить его сделать это снова.
– Ты должна рассказать мне всю эту историю от начала до конца. – Он хрипит.
– Рассказывать особо нечего. Марта была свидетельницей того, как я отчитывала его за то, что он плохой отец.
– Ты сказала это публично?
– Да? – Я должна была сказать это в каком-то тайном коридоре?
– И что он ответил?
– Ничего.
Роуэн моргнул. – Ты сказала моему отцу, какой он отстойный родитель и чтобы он шел к черту, а он ничего не сказал?
– А он должен был?
– Я слышал, как он увольнял сотрудников за то, что они не так дышали в его сторону.
– Это кажется немного чересчур.
– Ты не знаешь его так, как я.
– Слава Богу. Именно эти маленькие благословения помогают мне прожить день.
Его грудь сотрясается от беззвучного смеха. – Я даже не знаю, что на это сказать. Мой отец никогда бы не потерпел таких разговоров от кого бы то ни было.
Он хватает свой телефон и отправляет братьям смс о последних новостях.
Я провожу пальцем по его груди. – Может быть, он уже знал, что я уволилась.
Роуэн качает головой. – Я сомневаюсь в этом. Я не позволил Дженни подать заявление об увольнении, так что ты все еще считаешься сотрудником во всех отношениях.
– ЧТО?! – Я сажусь.
Роуэн тянет меня обратно и прижимает к себе. – Я не мог тебя отпустить.
– Да, но ты не можешь держать мое заявление при себе, потому что тебе так хочется. Это незаконно.
Он пожимает плечами. – Согласно твоему контракту, я могу делать именно это, пока ты не проведешь со мной выходное интервью (прим. пер. собеседование, сопровождающее увольнение работника). Вот почему всегда следует проверять мелкий шрифт.
Мои губы приоткрываются. – Я думала, что я недостаточно особенная для мелкого шрифта.
– Ты настолько чертовски особенная для меня, что я не планирую подпускать к тебе никого, кто не является членом семьи или женщиной.
Я закатываю глаза. – Ты слишком собственник для своего собственного блага.
Он переворачивает нас, чтобы нависнуть над моим телом. Его бедра прижимаются к моим, вдавливая в меня свой твердеющий член.
– Тебя завел этот разговор?
Его губы опускаются к месту на моей шее, которое он уже пометил и покрыл засосами. – Зачем говорить о собственничестве, когда я могу показать тебе это. – Роуэн доказывает, что значит быть любимой им всю ночь напролет.
Его любовь – это то, к чему девушка может пристраститься, поэтому хорошо, что у меня есть целая вечность, чтобы любить его в ответ.
ЭПИЛОГ
ЗАХРА
Вся моя семья выстроилась за массивной красной лентой. Братья Роуэна, которые так же несправедливо красивы, как и мой муж, стоят рядом с ним.
Роуэн прижимает меня к себе и целует в висок. – Ты готова?
Раздается фотовспышка, запечатлевающая момент. Здесь много прессы по случаю официального открытия «Земли туманности». Возможно, нам потребовалось три года, чтобы завершить строительство, но оно того стоило. Как только гости попадают в пространство, они сразу же оказываются на совершенно другой планете, откуда родом пришелец Игги. Аттракцион Лэнса был модернизирован и по-прежнему остается ключевой достопримечательностью, и я с этим смирилась. Потому что без этой металлической глыбы стоимостью в миллиард долларов я, возможно, никогда бы не встретила любовь всей своей жизни.
Я представляю, как Брэди улыбается нам сегодня.
– Не могу поверить, что это происходит. Как ты думаешь, людям это понравится?