— Но как же проклятие нашего рода, Роуз? — спросила Сидни.
— Как видишь, я жива. Несколько ночей подряд сплю в нормальной постели, а утром просыпаюсь и радуюсь солнцу и новому дню, —ответила я.
— Но почему, почему эта тварь не убила тебя? — задала самый важный вопрос Лисса.
Да мне бы и самой хотелось рассказать им правду, но я не могла. Мой мозг лихорадочно искал ответ и нашел самый дикий.
— Потому что мы не принадлежим к проклятой ветке, наш отец не был родным нашему деду. В нас нет крови, что ведет монстра.
Я видела, как меняются их лица, и почти молилась, чтобы они клюнули на этот бред.
— Но этого быть не может… — первой произнесла Сидни.
— Мы ведь видели монстра, его работу, тогда с… —Лисса запнулась. — С мамой?
— Мы видели всегда только то, что оставалось после его нападения, а не его самого, — ответила я, так как это было правдой.
— И ты хочешь сказать, что, когда погибла мама, он ушел? — не веря мне, переспросила Сидни.
— Получается так, сестрички, — кивнула я, стараясь показать, что тоже удивлена не меньше их.
Хотя я-то знала, как выглядит монстр, ибо Адриан мне нарисовал его (у него оказался талант в рисовании).
— Значит, мы все эти годы зря лишали себя нормальной жизни? — произнесла Лисса, обращаясь то ли к себе, то ли к нам.
— Получается так, и лишь моя беременность показала мне, что мы свободны. Я тоже готовилась к боли и жуткой смерти, но в результате проснулась утром живой.
— Значит, папа ничего не знал? — логически предположила Сидни.
— Вероятнее всего, иначе бы он не погиб, — отозвалась Лисса.
А вот и первый ляп моей дикой фантазии. Ведь …
— Но папа ведь тоже погиб от него, так что получается, что ты не права, Роуз.
Конечно, кто же, кроме Сидни, мог зацепиться за это.
— Скорее всего, он погиб случайно, хотел защитить маму, — попыталась оправдаться я. Они должны поверить моим словам, для их же блага. — Девочки, вы не слышите главного в этом всем — мы свободны, больше не придется бежать. Мы можем жить тут, Сидни, ты ведь хотела пойти учиться.
Я все же смогла перевести их мысли в нужное русло и мысленно вздохнула.
— Да, ты права, Роуз, но это все так странно, — ответила Сидни.
— Через пару дней вы привыкните, как и я, — с улыбкой сказала я. — Главное, мы снова вместе, а теперь поднимитесь наверх и выберите себе комнаты. Моя — первая справа. А я пока приготовлю нам завтрак.
На их лицах было там много эмоций, но главное, что я там видела, это надежда. Что же, можно считать, миссия выполнена, и секрет сохранен.
***
С тех пор, как сестры ко мне вернулись, прошло 8 месяцев. Наша жизнь стала впервые нормальной: Сидни нашла работу и пошла учиться на заочные курсы, Лисса решила окончить школу, хотя это больше шло от Сидни, которая постоянно твердила, что нам это надо. Но так как у меня появился большой округлый живот, я решила, что отложить получение образование уже после рождения ребенка.
Ребенок стал вечной причиной моих споров с Сидни. Она пыталась доказать мне, что делаю ошибку, собираясь отказаться от него. А я настаивала, что в 17 лет одной с ребенком — это не слишком хорошо. Кроме того, я уже нашла семью, которая хочет его усыновить.
Это оказался мальчик, об этом мне сказал Адриан. Он всегда был рядом, когда сестры расходились по делам. Мы с ним гуляли по лесу, болтали, он рассказывал интересные истории его очень долгой жизни. А еще мы занимались любовь прямо на подстилке из мха. Боюсь, я больше не смогу встретить мужчину, который смог бы доставлять мне столько же удовольствия, как Адриан. Хотя, может, это было из-за того, что он и человеком-то не был.
— Сегодня опять поругалась с Сидни, — проговорила я, прислонившись к его груди, пока мы сидели на берегу лесного озера.
— Вновь взывала к голосу разума? — поинтересовался он.
— Да, она говорит, что я пожалею со временем.
— Роуз, а если бы этот ребенок был просто ребенком, как ты и сказала «случайным залетом», ты бы оставила его?
Интересный вопрос: что я тогда предприняла бы?
— Ну, тогда бы меня уже и не было в живых, так как до меня добрался бы монстр, — ответила я, логично.
— Не увиливай, ты ведь поняла, о чем я, — настоял Адриан, поглаживая меня по плечам.
— Не знаю, хотя, скорее всего, сделала бы аборт, ведь не зря я Сидни доказываю, что 17 лет и ребенок — это слишком.
— А ты все же упрямица, Роуз, — выслушав меня, заявил демон.
— Вполне возможно, — ответила я улыбкой и показала ему язык.
Он заулыбался и притянул меня к себе, целуя. Когда этот сладкий миг закончился, мы пошли обратно. Сестры обычно волновались, думая, что я гуляю по лесу одна, а мне не чем было их разубедить. Поэтому мы гуляли только в их отсутствие.
Пока мы шли, набежали осенние тучи, намериваясь пролиться холодным дождем, а у меня не было зонта. Идти быстро я не могла, потому что мне уже было довольно тяжело долго проводить время на ногах. Я походила на воздушный шарик.
— Сейчас пойдет дождь, — произнесла я, поднимая ладонь вверх.
— Не переживай, ты успеешь дойти, — пообещал мне Адриан. — Но, к сожалению, я пойти с тобой не смогу — твоя сестра уже дома.
Я закатила глаза: ну вот сейчас опять начнутся нравоучения.
— Которая?
— Старшая, — ответил он.
«Ну что же, вперед.»
Миновав расстояние от кромки леса до задней двери, ведущей на кухню. Услышав, как я вхожу, Сидни быстро вышла ко мне из гостиной.
— Роуз, вы в своем уме вообще?
— А что такое? — спросила я, будто не понимаю, о чем она говорит.
— Я прихожу домой, а тут никого нет. На улице чуть ли не буря надвигается, а ты на последнем месяце беременности опять где-то пропадаешь.
Как же я устала все это слушать. Складывалось такое ощущение, что Сидни нам не сестра, а мать, которая вечно чем-то не довольна.
— Как видишь, со мной все нормально, и я никуда и не уходила, просто прогулялась вдоль озера. Или ты думаешь, что я совсем идиотка и ничего не понимаю? — выпалила я на одном дыхании.
Где-то в далеко загудел сильный раскат грома, ветер трепал стоявшие у озера невысокие деревца.
— Ладно, извини меня, Роуз, — вздохнув, проговорила сестра. Она подошла и обняла меня. — Я просто волновалась, вот и все.
«Ну, вот как на неё злиться?»
— А Лисса еще учится? — спросила я, чтобы прервать молчание.
— Я звонила ей минут десять назад, она сказала, что с подругами останется в библиотеке, пока не пройдет буря, — отозвалась она.
— Да, бегать под таким ужасом — не самая хорошая идея, заодно, может, что-то узнает из книг.
За окном становилось все темнее, по мере того как буря приближалась все ближе; небосвод разрезали зигзаги молний. Я решила, что стоит подняться к себе и отдохнуть. Кроме того, у меня немного болел живот, но Сидни я не стала об этом говорить. К чему сеять панику, такое иногда случалось и раньше, видимо, просто от усталости.
Поудобнее устроившись на кровати — а сделать это большим животом не так уж и просто, — я прикрыла глаза. Шум непогоды не пугал меня, как многих, а наоборот убаюкивал, и я уснула.
Разбудил меня сильный раскат грома, отчего весь дом практически загудел, и я резко дернулась и охнула от боли, прострелившей живот. Потом я почувствовала, как по ногам потекла жидкость.
«Вот самое время для этого», — простонала я.
Кое-как я сумела сползти с кровати, придерживая живот, и пошла к двери.
— Сидни.
— Роуз, в чем дело? — спросила она, выглянув из-за двери своей комнаты.
— У меня только что отошли воды, — ответила я, морщась от боли.
Она тут же выскочила и направилась ко мне.
— Идем, тебе нужно лечь, а еще позвонить в скорую.
Как будто в насмешку сверкнула молния, и свет в доме отключился.
— Просто “великолепно”, — вслух произнесла я. Самое время для родов.
— У тебя есть свечи? — спокойно спросила сестра.
— Да, в ящике, и спички там же.