– Куда это вы идете моя барышня? – сказала цыганка тоном ласкового уважения.
Это было небыкновенно как приятно, и Магги именно ожидала этого. Цыганка сейчас же увидела, что она была барышня и обращалась с нею как с барышнею.
– Мой путь кончен, – сказала Магги, чувствуя как будто она говорила во сне: – я пришла жить с вами.
– Как это хорошо! Пожалуйте же сюда. Какая вы только милая барышня! – сказала цыганка, взяв ее за руку.
Магги нашла ее очень приятною; но она желала бы, чтоб она не была так грязна.
Когда она подошла к огню, она нашла около него целую группу. Старая цыганка сидела на земле, гладя свои коленки и по временам мешая лучиною в круглом котле, отделявшем ароматический пар; два растрепанные ребенка лежали на брюхе, опершись локтями, как два маленькие Сфинкса; и кроткий осел протянул свою голову через высокую девушку, раскинувшуюся на столе, и наслаждался клочком украденного сена. Склонявшееся солнце с любовью освещало их; и Магги находила эту сцену необыкновенно увлекательною; она надеялась только, что они скоро подадут чай. Все так будет прелестно, если она выучит цыган умываться и приохотит их к книгам. Неприятно было, однако ж, что молодая женщина начала говорить с старухою на неизвестном Магги языке, и высокая девушка, кормившая осла, села и уставила на нее глаза, не здороваясь с нею. Наконец старуха – сказала:
– Так, моя хорошая барышня пришла жить с нами? Садитесь и скажите нам, откуда вы.
Это было так похоже на сказку. Магги очень нравилось, что ее называли хорошею барышнею и обращались с нею вежливо. Она села и – сказала:
– Я оставила дом потому, что я была несчастлива. Я буду жить с вами, если хотите, и научу вас многим вещам.
– Какая умная барышня! – сказала женщина с ребенком, сидевшая возле Магги, пустив ребенка ползать: – и такая у нее хорошенькая шляпка и платьице! прибавила она, сняв с Магги шляпку и разглядывая ее, говоря, между тем, что-то старухе на неизвестном языке. Высокая девушка схватила шляпку и надела ее на свою голову задом наперед, скаля зубы. Но Магги решилась не обнаруживать особенной слабости при этом случае, как будто шляпка для нее была ничего.
– Я не хочу носить шляпки, – сказала она: – лучше я буду повязываться красным платком, как вы. У меня были такие же длинные волосы, да я обстригла их вчера; но они опять скоро вырастут, прибавила она, как бы извиняясь и предполагая, вероятно, что цыгане имеют особенное пристрастие к длинным волосам. Магги забыла даже на время голод, желая только заслужить доброе мнение цыган.
– Что за милая барышня! и богата, я уверена, – сказала старуха, – Ведь, вы жили у себя в прекрасном доме?
– Да, у меня хороший дом, и я так любила реку, где мы ловим рыбу; но там я часто бываю несчастлива. Жаль мне, я не захватила с собою моих книжек; да вы знаете, я пришла впопыхах. Но я могу вам рассказать все, что пропечатано в моих книгах; я читала их столько раз – вас это будет забавлять. И я вам могу также рассказать многое из географии – это о свете, в котором мы живем – так это полезно и занимательно! Слышали вы когда-нибудь про Колумба?
Глаза Магги загорелись и щеки покраснели. На самом деле ей казалось, она начинала образовывать цыган и приобретала над ними влияние. Цыгане сами как будто дивились ее разговору, хотя внимание их было более обращено на содержание кармана Магги, который ловко опоражнивала теперь ее соседка, находившаяся по правую руку, так что она этого и не заметила.