Всходы пшеницы, ржи, проса и ячменя во всю зазеленели на окрестных полях, посему с постройкой надо было поспешить. Помогать нанялись ещё два крепких деревенских мужика, у которых земли было поменьше, чем у соседей. В обмен на свою силу и сноровку они запросили скидку на пять лет за помол их муки. После долгих переговоров и одобрения Куявского, пообещали им скидку на три года, но и этим они остались довольны, смекая, что на посредничестве при помоле заработают столько, сколько иному богатому кмету не выручить в самый урожайный год.
Благодаря тому, что Вальтер тщательно подготовил и спланировал стройку, дело пошло быстро. Поставили фундамент из больших камней и свай, установили сруб первого этажа, срыли верхушку холма, чтобы под мельницу можно было завезти телегу, в которую потом бы сгружались мешки с мукой. Каждый этап, каждая деталь продумывалась Вальтером. Несколько раз он переделывал свой макет, посвящая строителей во все тонкости. Точно регент церковного хора руководил он своей маленькой командой, распределяя каждое утро обязанности и намечая план действий. Любую деталь, что по его заданию делали кузнец и плотник, он испытывал лично, проверяя её надёжность. Часто он поучал своих мастеровых, рассказывая им о премудростях древних греков, Пифагора Самосского и Герона Александрийского. Юный Миколай так впечатлился рассказами Вальтера, что пожелал лично отправиться на встречу с этими мудрейшими мужами. Инженера это поначалу умилило, но потом он долго пытался объяснить юноше, что встреча эта невозможна, так как учёные греки жили тысячу лет назад. Угомонил пыл Миколая только кузнец, заявивший, что Пифагор и Герон проклятые язычники, и за общение с ними непременно отлучат от церкви.
Вальтеру при этих словах стало отчего-то горько. Он, правда, был рад, что мельников сын не ринется непонятно куда искать давно умерших учёных мужей, но от того, что столь мудрые люди по мнению духовенства должны пребывать в гиене огненной, Клюгехаммер грустил. Ещё больше грустил и тосковал он в дни праздников, когда работать было нельзя. Тогда он совершенствовал свой макет, чертил схемы на восковой дощечке, снова и снова что-то считал, стараясь убедить окружающих, особенно старика Войцеха, что это он так отдыхает и бездельничает. Войцех в этом очень сомневался, переживая, что занятия в праздники расчётами и раздумьями приведут к Божьему гневу.
Мельница постепенно росла, появилась крыша, установленная на вращающейся платформе, для которой кузнец и плотник изготовили множество одинаковых цилиндров, на которые оперлась поворотная башенка. Постепенно внутри мельницы Вальтер начал собирать механизм. Отобранные жернова он и помощники-кметы долго доводили до идеального состояния, шлифуя каменную поверхность песком, делая специальные насечки, чтобы по ним мука ссыпалась куда нужно. Каждая деталь была продумана, выверена, на совесть сделана кузнецом или плотником, которые, пусть и не понимали всей картины, но очень старались, заражённые энтузиазмом Вальтера.
Вскоре к основному стержню, для которого выбрали толстое бревно сухое и гладкое, прикрепили шесть воистину огромных лопастей, похожих на широкие штурмовые лестницы. Каждую пришлось крепить силами всех семерых строителей, но в итоге получилась огромная ладная звезда, каждую лопасть которой Вальтер снабдил механизмом, который позволял натягивать парус, если требовалось больше энергии ветра, и убирать, если мельница простаивала или надвигалась буря.
На вертикальных и горизонтальных осях расположилась система валов, зубчатых колец и барабанов. Клюгехаммер несколько раз собирал её и разбирал, настраивая механизм, отчего его подручные к ночи валились с ног, проклиная дотошность немца, но негодование быстро сходило на нет, едва Вальтер упоминал пана Куявского и его строгий наказ управиться до жатвы.
В один из тёплых деньков на излёте Июля прискакал на своём мощном жеребце и сам шляхтич, чем немало напугал инженера, решавшего, что тот вознамерился потребовать окончания работ незамедлительно. К счастью, Анджей Северин был в прекрасном расположении духа и только хотел узнать, как идёт дело. Вертевшийся рядом с ним Сбышек полностью оправился от «переговоров» со своим паном и сиял, точно начищенный талер.
— Ещё недели две, пан, и мельница сможет молоть муку, — пояснял Вальтер. — Нужно всё хорошенько закрепить и смазать оси вращения.
— Чтобы не скрипели, правильно! — кивнул Куявский, похлопывая по массивному главному стержню.
— И прослужит мельница дольше, — пояснил Вальтер.
— Славно! Славно, курва мать! — хвалил пан, осматривая механизмы. — А это зачем?