Всюду, насколько хватало глаз, стояли стройные ряды каких-то легких сооружений, походивших на военные палатки. Только их каркасы, возведенные из связанных между собой жердей, были покрыты не привычным для нас брезентом, а плотно сплетенными из травы широкими лентами, напоминавшими циновки. Строения были довольно высокими. Пожалуй, в каждое из них мог свободно въехать всадник. Кругом тут и там горели костры, выхватывая из темноты фигуры десятков вооруженных Полканов.
Как только путники приблизились, от толпы отделился силуэт и поспешно двинулся в их сторону. Пылающие за его спиной огни не позволяли разглядеть лицо. Но когда он заговорил, в голосе зазвучало явное беспокойство:
– Что же так долго, брат?! Я уж дозоры собрался отправить на ваши поиски! Или беда какая стряслась?!
– Нет, нет, все в порядке, не волнуйся, Каур, – ответил тот. – Раньше бы вернулись. Да чудо чудное в дороге узрели: радугу, которая таяла слой за слоем. Вот и свернули, чтобы подивиться. Потом следы странные на берегу озерца распутывали. Затем беседы вели. День и закончился. Зато гостей привезли. Прошу любить и жаловать.
Каур склонил голову в приветствии и снова обратился к брату:
– Ты хоть и царь, и сам волен повелевать, но не взыщи. Больше вас без пригляда никуда не отпущу. Вон сколько лихих людей по степи бродит. Не ровен час приключится что!
– Да полно тебе, – рассмеялся Китоврас. – Неужели ты думаешь, что с приближением опасности на рожон, как мальчишка, полезу? Народ без царя и без наследника оставлю?! Нет, брат, риски слишком велики! Наступлю на собственную гордыню и в стан помчусь! Веришь?!
– Ты кому сказки-то рассказываешь? – проворчал начавший успокаиваться Каур. – А то я тебя не знаю. Ты хоть раз врагу спину показывал? Вот то-то. Племянника точно восвояси отправишь, чтобы уберечь. А сам его отход до последнего грудью прикрывать будешь. Хотя тот, думаю, ни на шаг не отступит, потому что наша кровь в нем течет. Так что, как не крути, везде – моя правда. Больше одни ни-ни!
– Ну, хорошо, хорошо, согласен, – примирительно сказал Китоврас.
Потом обнял Каура за плечо и промолвил:
– Пойдем лучше вечерять. Есть хочется, страсть. С утра маковой росинки во рту не было.
– Так все давно готово! – оживился тот. – Милости прошу! – и гостеприимно повел рукой в сторону одной из палаток, стоящих в центре лагеря.
Своим скромным убранством она ничем не отличалась от остальных, лишь только размерами: была значительно просторнее. Внутри стояли столы под стать росту Полканов, так что до края Катя могла бы едва дотянуться. Тут появились два воина и внесли высокую лавку, на которую гостьи и взобрались. Удобно усевшись, девочка невольно рассмеялась. И, уловив на себе вопросительный взгляд Китовраса, пояснила:
– Как в раннем детстве у бабушки во дворе, когда совсем маленькая была. Сидишь на лавочке, щуришься на солнце и ногами в восторге болтаешь. Красота!
– Хорошая пора, детство! – в ответ улыбнулся хозяин. – Забот никаких, одни радости! Все тебя любят, балуют! Действительно, красота!
И его глаза тут же засияли счастливым блеском, а лицо просветлело.
– Ну, угощайтесь, – радушно предложил он.
Принялись трапезничать. Столы изобиловали свежевыпеченными духовитыми караваями, тушеными грибами, всяческих видов кашами с многочисленными соусами и подливками из меда и лесных ягод.
– Не взыщи, – сказал Китоврас, – у нас все по-простому.
– Нет, нет, очень вкусно, – возразила Катя. – А насчет простоты я уже поняла. У вас, вон, даже царский дворец ничем от остальных жилищ не отличается. Это – хорошо.
– Нам роскошь ни к чему, – подтвердил хозяин. – Мы – народ кочевой, на одном месте долго не засиживаемся. Просторы необъятные да воздух свежий сердцу милее всего. А это так, – он обвел взглядом помещение, – себя побаловать, от непогоды укрыться.
Когда немного утолили голод, Китоврас, обратившись к Кате, спросил:
– Вот смотрю на тебя и в толк никак не возьму: ты зачем в чистом поле-то оказалась?
– Мне поручили течение одно найти, которое журчит по-особенному, – ответила та.
Царь с вниманием прищурился на девочку, а потом задумчиво вымолвил:
– Кажется, догадываюсь, о чем речь идет… Да неужто никого другого не нашлось для такого дела важного?
Катя пожала плечами и ответила:
– Сказали, что только у меня получится это расслышать. Да я уже на нужном берегу была, когда меня Песьеголовцы похитили. Сначала они непонятно где возили, потом Ягини. А так бы давно, думаю, до места добралась.
– Да-а, – протянул царь, – теперь ту реку искать, каждый уголок прочесывая, как иголку, в стоге сена. Здесь, действительно, сердцем прислушиваться надо. Быстрее выйдет.