Михайло взмахнул веслами, и лодка легко заскользила вперед. Переправились довольно быстро – речка была неширокая, а течение – не быстрое. Во время пути девочка старательно прислушивалась, не раздастся ли знакомое журчание. Но утреннюю тишину нарушал лишь плеск весел да перезвон стекающих с них капель.
Наконец, загнутый деревянный нос мягко врезался в сырой песок пологого дна. Старшина соскочил в воду и потащил лодку на берег, чтобы девочка сошла на сухое место. Она встала и собралась, было, шагнуть, как тут … прозвучало! И очень даже похоже! Коротко, всего один раз, но прозвучало! Правда, потом как-то странно хлюпнуло, словно увязло в грязи и замолкло.
«Вот теперь надо возвратиться, как можно быстрее! – мелькнула радостная мысль. – Неужели это – та речка?!».
Кате верилось и не верилось, что так неожиданно и счастливо удалось вернуться к нужному течению, а не петлять меж сотен других. Она окинула взором водную гладь. Та, постепенно приходя в себя после ночного сна, совсем не рябила, а отражала едва зародившийся солнечный свет ровной зеркальной поверхностью. Чуть дальше у береговой кромки клубилась непонятная муть. Местами грязно-зеленая, местами бурая и ржаво-коричневая. Как показалось, рядом с ней на глубине встревожено сновали какие-то полупрозрачные тела. Но вникать, что там происходит, не было времени, и девочка поспешила вон из лодки.
Михайло, молча, ждал ее на берегу. Он не проронил ни слова. А только трепетно прижал к себе, как любимицу Дуняшу, и поцеловал в голову. Все, мол, иди.
Глава VII
Мутные потоки, повелители болот и следы на кочках
Катя бодро зашагала по ровному зеленому лугу. Вскоре река, противоположный берег и деревенька Берендеев пропали из вида. Впереди высился лес.
«Тут и вправду недалеко, – весело подумала девочка. – Только бы это дерево поскорее отыскать и назад можно возвращаться».
Постепенно она стала ощущать, что под ногами хлюпает влага. И, что странно, чем ближе к лесу, тем больше. Катя склонила голову и всмотрелась. Вода местами проступала из-под земли и образовывала грязные зеленые лужицы. Чтобы окончательно не промочить обувь, девочка свернула в сторону в надежде скоро выйти на сухое место. Но и там было то же самое. С той лишь разницей, что вода приобрела бурый цвет. Пришлось отходить еще дальше. Однако лучше не стало. Каждый вдавленный в сырую почву след тут же наполнялся теперь уже ржаво-коричневой влагой. Было впечатление, что эти несвежие разноцветные потоки крадучись, предательски скрываясь между корнями луговой травы неспешно, но неуклонно ползут к реке.
Сделав небольшой крюк девочка, наконец, приблизилась к опушке. Ступив внутрь, она остановилась и принялась внимательно осматриваться. Лес был, как лес. Не мрачный, не дремучий, не захламленный буреломом. В общем обычный смешанный, коему и должно произрастать в средней полосе. Стволы деревьев стояли не плотно, поэтому окружающее пространство просматривалось на десятки саженей во все стороны.
«Это – хорошо, – размышляла Катя. – Поваленное дерево или черту издалека разглядеть можно. Да и лужи эти противные. Откуда они только взялись?!».
И она бодро двинулась вперед, приблизительно определив направление к центру леса. В воздухе тут и там застыли косые столбы солнечного света, своими основаниями плотно упираясь в землю. Но скоро они начали истончаться и бледнеть, словно им на смену, откуда ни возьмись, пришла сплошная тяжелая облачность. Стало пасмурно.
«Может, оно и к лучшему, – решила девочка, – не так жарко будет. Только бы ливень не начался».
Тем не менее, она скинула курточку, обвязала рукава вокруг пояса и продолжила путь.
Несмотря на то, что вокруг существенно потемнело, страшно не было. Птицы продолжали щебетать, жуки – гудеть, листья – шелестеть и подрагивать. В какие-то мгновения казалось, будто своим вкрадчивым шепотом они пытались предупредить: «Ос-сторож-шно, ос-сторож-шно!». Но девочка этого не слышала, потому что была поглощена совсем другим. Она восхищенно смотрела по сторонам, любуясь изобилием появившихся ягодников, которые усыпали все вокруг густым покровом. Чего здесь только не было! И голубика, и черника, и брусника, и клюква!
Глядя на это сочное изобилие, Катя вдруг почувствовала, что ужасно хочет пить. Конечно, было бы лучше, если рядом оказался родник. Но за неимением вполне можно обойтись и ягодами. Однако лишь только она протянула руку, как воздух резануло шипение. Будто вздыбилась разъяренная кошка, готовая пустить в ход когти. От неожиданности девочка отскочила, как ошпаренная. Ближайший к ней покрытый бархатистым мхом бугорок дрогнул, раскололся и явил человечка. Он стоял, уперев руки в бока, и хмурил брови.