Глава XI
Сокрушительный ледоход, избавление от Лихорадки и пограничный камень
В лучах вновь проглянувшего жаркого летнего солнца лес преображался прямо на глазах. Оттаивающая листва принялась истекать сначала обильными каплями, затем исходить благодатной испариной, а потом просыхать и расправляться. С другого края леса доносились ликующие вопли звериного люда. Казалось, что в общем хоре громче всех восторженно голосила маленькая серая мышка.
Катя решила не возвращаться. Если вернуться, звери в благодарность будут уговаривать остаться погостить. Времени же для этого совсем не было, и так, сколько на изгнание Трескуна потратила. А отказываться от искреннего приглашения неловко, обидятся. Поэтому самое правильное – продолжить путь. И она двинулась в сторону луга. В ее душе вешним потоком бурлила искренняя радость: день прошел не зря, такое дело сделала!
А вот согласитесь, хорошо, когда в течение дня добрый поступок удается совершить. Кого-то поддержать, ободрить; кому-то помочь, просто улыбнуться, наконец. Пусть он всего один, этот поступок. Чаще и не надо. Ведь даже солнце, своим теплом и светом творящее самое большое на земле благо, за день пересекает небосклон лишь единожды.
Девочка вышла из леса и в нерешительности замерла. Обильные снега, оставленные отступавшим в панике Трескуном, так быстро растаяли, что промерзшая земля, как ни старалась, не могла полностью впитать такое количество влаги. Поэтому простиравшаяся вокруг ровная поверхность была сплошь покрыта растекшимися лужами. Шлепать по ним не доставляло никакого удовольствия. Она еще немного постояла, раздумывая, а потом пошла вдоль кромки деревьев, где скрытая тенью почва пока оставалась твердой. Скоро стало понятно, что опушка, неуклонно заворачивая, ведет прямиком к реке.
Прошло всего ничего, как вблизи крайних деревьев и впрямь возник берег. Но когда Катя взглянула на него, ее постигло разочарование. К нижнему его краю стекло столько талой воды, что двигаться вдоль русла не представлялось возможным. Там образовалась такая сочная грязь, что лишь ступишь, сразу увязнешь по щиколотку, а то и по колено. Она остановилась и прислушалась, но знакомого журчания, к сожалению, не уловила.
«Эх, как бы ухитриться и ближе к воде подойти?», – промелькнула мысль.
Тут невдалеке девочка увидела старую поваленную сосну, которая своей высохшей кроной стелилась над рекой. Соблюдая все меры предосторожности, крепко держась за ветви, она пробралась до конца ствола, наклонилась и … не поверила своим глазам! Русло было сковано толстенным слоем льда! Сквозь его прозрачную поверхность было хорошо видно, как у самого дна, вяло поводя плавниками, замерли сонные рыбки и рыбины. Пышные водоросли напряженно застыли, словно течение прекратилось совсем. От реки исходила все та же тишина.
Катя почувствовала растущее беспокойство. Дальше-то что делать, нужный приток, в который потом свернуть следует, как определить?! В сложившейся ситуации ей представилось единственно верным не что иное, как пойти по льду реки. Оттуда куда вероятнее можно будет звуки уловить. Берегом следовать невозможно, потому что грязь непролазная кругом. А отдаляться от него вообще смысла не имеет.
Девочка без труда спустилась с дерева вниз, благо было невысоко – ветви почти касались поверхности льда. Удивительно, но, несмотря на навалившееся тепло, он почти совсем не таял. Его зеркальная поверхность отражала падающие солнечные лучи, не давая им возможность растопить ее так скоро, как снег на лугу.
«С одной стороны, лед реку сковал и журчание приглушил. С другой, по нему двигаться можно. Пока растает, я уже много пройти смогу», – подумала Катя и поспешила вперед, стараясь держаться берега.
Кругом раскинулся ослепительно сверкавший на солнце речной простор. Ледяная поверхность веяла прохладой, так что жарко не было. Поэтому девочка двигалась бодрым шагом. Хотя, сказать по правде, ноги на прозрачной глади все же немного разъезжались и вынуждали ее делать дополнительные усилия. Но вскоре она сообразила и, толкаясь попеременно, то одной ногой, то другой, весело заскользила по льду.
«Жаль, коньков нет, – мысленно вздохнула Катя, – а то бы я, ух, полетела!».