Рухнула я знатно. Хорошо, что до земли оставалось не так много. Приземлиться мне удалось, и я с наслаждением растянулась на ледяной земле. Лежать было холодно. Я повернула голову и посмотрела на дома вдалеке. Стимул. Надо встать и дойти.
С трудом села. Достала запасные носки и свои деревянные башмаки. Одела их и аккуратно встала. Ощупав себя, поняла, что отделалась синяками. Ну и попа пострадала. Я на нее плюхнулась.
Я вздохнула и побрела к заветным домикам.
Почему то мне издалека казалось, что до домов рукой подать. А на деле добралась я не быстро. В разгаре была зима, но мне было не очень холодно. Не смотря на то, что сугробы в деревне были, я не так уж сильно мерзла. Драконья сущность греет? Или просто на скале было холоднее?
Дома в деревне были в два три этажа. Не выше. И то третий этаж — это, скорее всего, чердак. Я вышла на улочку, и на меня никто не обратил внимания. Редкие прохожие быстро пробегали от дома к дому и шустро ныряли в тепло за дверью.
Выглядела я как мальчишка. На голове у меня была шапка, надежно скрывавшая мои длинные белые косы, скрепленные на голове. А еще я была мелкой. Вот же невезуха. Все пробежавшие мимо меня люди были и выше и крепче.
Еще и снег повалил. Ну, совсем здорово. Мне необходимо убежище. Трактир? Я стояла в раздумье. А куда мне собственно идти. Как вдруг на меня с размаху налетело что-то большое и сбило с ног. Я полетела в ближайший сугроб. Но и мой обидчик полетел сверху. И вот я сижу в сугробе, нелепо копошусь и пытаюсь выбраться. Рядом копошится похожий снежный ком.
— Прости, друг. Поскользнулся. Папаша Гридел продолжает выливать воду из рукомойника перед дверью. Это он специально. Каток и все падают. А еще аптекарь! Наживается на ушибах. Что б его белый дракон покусал!
Голос определенно мальчишеский. Но звучит совсем не зло, а скорее весело.
— Белые драконы вымерли — ответила я.
— Ай! А вот за эти слова и получить можно! Прям расквашу нос, и не посмотрю что ты хлюпик, каких поискать. Они ушли! Понял! Но однажды вернуться! Ты вообще кто?
— Вай. Вай Зури. А ты?
— Ханс. Ханс Зуррит. Ты вообще, откуда тут взялся? Я всех здесь знаю — мой новый знакомый встал и, подав мне руку, выдернул меня из сугроба.
Мы принялись отряхиваться от снега, а судорожно думала, что бы сказать. Но меня опередили.
— Пошли к нам в пекарню? Папаня сейчас свежие пышки из печи достанет. Морсу горячего глотнем? — и мой новый знакомый не дождавшись моего ответа потянул меня по улице вперед.
Я не особенно то и сопротивлялась. Пока спустилась, пока дошла до деревни на землю стали спускаться ранние зимние сумерки. И мне совсем не улыбалась идея ночевать в сугробе. Тем более трактира я так не нашла. Да еще и не факт что меня пустят в этот трактир. Судя по моему внешнему виду, я хлюпкий пацан. А откуда у меня тогда деньги на проживание и еду? И вопросов будет! Просто море. А где ответы брать? Мне бы разведку, какую провести. Желательно при этом мирную. Без потерь и потрясений. Мой новый знакомый подойдет для этих целей как нельзя лучше. Так что я резво передвигала ногами и считала, что мне пока крупно везет.
Далеко идти нам не пришлось. Дом был ничем не примечательный. На улице было полно таких. Единственное — отличие жестяная вывеска, болтающаяся на ветру и звонко ударяющаяся о стену. Звук при этом был довольно громкий. На вывеске можно было отчетливо разглядеть хлебные батоны в количестве трех. И от них шли металлические стружки, которые по задумке должны были походить на пар.
Мой новый знакомый открыл дверь, и я услышала призывный звон входного колокольчика. Зайдя следом, я вдохнула чудесный запах свежеиспеченного хлеба и довольно зажмурилась. Здесь пахло домом, уютом и добром. Если добро и пахло то именно свежим хлебом.
— Пап, я дома! Я гостя в сугробе нашел! — звонко завопил Ханс.
— И чего от такого оболтуса еще ждать. Только из сугробов гостей извлекать и можешь — раздался голос из-за прилавка.
Но, он не был ворчливым или злым. Наоборот. В нем звучала радость. Мне показалось, что меня тут ждали. Именно меня. Давно ждали и вот я пришла.
Человек что вышел нам на встречу был уже не молод. Но и старым я бы его не назвала. Как Карлсон. В самом расцвете. А когда он наступает этот расцвет? Но, у мужчины в белоснежном колпаке он уже точно наступил, но было видно, что продлится он еще долго. Его лицо озаряла добродушная улыбка. Руки были пышные, как сдоба на прилавке, а круглый небольшой живот соперничал своими сочными боками с крутыми боками батона хлеба, что то же лежал на прилавке.