Накануне смерти Лемминг грыз вчерашнее печенье и писал извещение о потере права выкупа на Белый Дом, добавив, что он мог бы увеличить ссуду, если получит Пентагон в своё распоряжение под хранилище монет, отчеканенных монетным двором новеньких Лемминг-центов. У шатающегося правительства не останется другого выбора, кроме как это принять. Он запечатал извещение и вернулся к чашке горячего кофе, оживлённый и прекрасно себя чувствующий. Под старость он всегда спал в Коллекционной комнате, закрывая глаза с видом сегодняшних трофеев и открывая их на ту же самую утешительную перспективу. Этой ночью, в последний раз любовно погладив свёрток четвертаков, Лемминг заснул сном праведника и больше не проснулся.
Первый намёк на его кончину случился, когда наутро он поднялся, оставив тело лежать холодным и закостеневшим. Потянувшись для успокоения к монетам, его рука просто прошла сквозь них.
— Хлеб реален. Ты — нет, — объявил Джей Би с подержанного моррисовского кресла[6], листая контракт Лемминга, теперь подлежащий выполнению. — Подъём, подъём, Г. Л. Номер Пять с благодарностью удалился на отдых и подножный корм, после стольких лет бесперебойной работы на тебя. От имени Администрации надеюсь, что нет никаких претензий.
Чисто по привычке Лемминг пожелал ещё разок хорошенько вычистить Манхэттен. Город Развлечений[7] всегда был хорош для собирательства и он планировал вскоре открыть там частный флотско-армейский магазинчик, торговать излишками консервированных пайков. — Нет, пожалуй нет.
— Хороший мальчик. Сделка есть сделка, верно?
— Разве я спорю? — Лемминг распрямил свои эктоплазменные плечи с призраком вздоха о навсегда прошедшей сделке. — По договору, день за день.
— Проверим. — Джей Би вихрем пронёсся по контракту. — Сорок три года, три месяца и две недели с хвостиком. Как дважды два, детка. Мы хотели освободить воскресенья и, может, время от времени перерыв на кофе, но Номер Пять сказал «нет»: он не захотел. Его всегда теребили и отвлекали, теперь он сыт по горло. — Потрясающие зубы сверкнули корпоративной улыбкой. — И богу богово.
Лемминг ощутил февральский холод предчувствия, вспомнив мясной рулет и проклятия. — Кто это — Номер Пять?
Контракт исчез в кармане пиджака Джей Би. — Малыш, я опять должен бежать, так что давай расстанемся? Мне нужно продать американской публике новую войну с Ираком во имя Бога, Страны, Мамаши и Нефти.
Лемминг молчаливо признал, что тот, кто оптимизировал Чародейство, конечно, мог оптимизировать и американскую душу.
— А тебе нужно изучить свой маршрут, Г. Л.
Ещё холод, на сей раз сильнее февральского. — Маршрут?
— Введу тебя в курс дела по дороге. — Джей Би подозвал его к двери, которая сама собой открылась в туманный лимб. — Сегодня ты знакомишься с Нью-Йорком, самым тяжёлым районом твоего участка. Эй, я не обещал тебе синекуры. Знаешь, сколько обёрток от жвачки в канализации одного лишь Нью-Йорка?
Обёртки от жвачки. Тень Гонвилля Лемминга испустила жалобный звук. — Снодграсс…
— Старый добрый Номер Пять, — подтвердил Джей Би с надлежащим уважением. — И имей в виду, он хочет всё: Cinnaburst, Carefree, Trident, Beeman's, Juicy Fruit, всё по полной программе. В итоге, малыш, у тебя не останется времени на кофе. Он добавил Аляску и Гавайи.
Перевод: BertranD, май 2022 г.