- Ребенок… - Кирилл только выдохнул, сдаваясь на милость юркого язычка вылизывающего его шею. Провел раскрытой ладонью вдоль его тела, на мгновение скользнул за пояс джинсов, и Дима выгнулся.
- Кириииил…
- Тшш… - Кир накрыл его губы своими, почти терзая. – Мой нежный…
…Владу казалось, что воздух в комнате такой горячий, что дышать им невозможно. Жар бился под кожей и заставлял кровь кипеть. Эти двое на кровати… Зеркальные отражения друг друга. Они не видели его. Забыли о нем. Он сам о себе забыл.
Они ласкали друг друга, целовали то сильно и больно, то нежно и легко. Губы никак не могли отпустить, руки – перестать ласкать. И Дима был таким порочным и невинным с закушенной губой, прикрытыми глазами и широко раскинутыми ногами. Он жадно вскидывался, встречая каждое движение Кира внутри себя, вскрикивал, сжимая его бедра, царапая плечи. Нежен. Красив. Дима…
…и Кир. Почти безумный. Роскошный. Сильное гибкое тело, покрытое капельками пота, от желания слизнуть которые у Влада сводило судорогой низ живота. Рассыпанные по плечам тяжелые, влажные волосы, в которые зарывались пальцы Димы. Сильные движения, ритмичные, то жесткие до Диминого крика, то дразнящие, осторожные до его жалобного стона. Еще, еще, еще…
Влад вздрогнул, когда густой, сладко-пряный воздух комнаты разорвал голос Димы. Почти плачущий, умоляющий и наконец – полный восторга и удовольствия. Тонкие, но сильные руки в последний раз скользнули по плечам Кирилл и бессильно упали на постель.
- Люблю тебя… - улыбка, застывшая на полных, опухших губах Димы была усталой и счастливой.
- Я знаю, - тяжело дышавший Кирилл, все еще возбужденный, горячий, почти обжигающий, аккуратно вышел из его тела, коснувшись губ поцелуем. – Я тоже люблю тебя, - шепнул он, отстранился и вдруг повернулся к Владу, улыбаясь и глядя на него почти черными, затягивающими глазами. – Иди сюда, голубоглазый мой.
От его взгляда Влад застонал в голос и шагнул к кровати на подгибающихся ногах. Руки сами потянулись к пуговице, почти выдирая ее из петли. Кирилл рассмеялся, а Влад зарычал. Сделал еще шаг и, вцепившись в волосы Кирилла, запрокинул его голову и со стоном впился в губы. Еще чуть влажные, опухшие, пряные и опьяняющие. Секунда яростной борьбы за право властвовать в глубине рта, и Кир оттолкнул его, сумасшедше улыбаясь и облизываясь.
- Ммм… кажется, наше шоу не прошло для тебя даром… - ладонь скользнула по груди, задела торчащий сосок, спустилась ниже и накрыла пах. Владу показалось, что у него из глаз посыпались искры, а в следующую секунду Кирилл уже лежал, распластанный на кровати, вдавленный в нее телом Влада и с прижатыми заведенными за голову руками. Еще один яростный поцелуй на грани боли, и еще.
- Я хочу тебя, - Влад почти рычал от бешеного желания обладать им, обладать сейчас. Чтобы кричал под ним Кир. Чтобы кусал губы и просил еще. Он чувствовал его возбуждение, чувствовал, как дрожит сильное напряженное тело и дрожал сам. – Хочу!
Смех Кирилла был ему ответом. Глубокий, бархатный, вызывающий. И перед глазами Влада на миг потемнело. Ткань рубашки трещала под его руками, джинсы вместе с бельем исчезли из поля зрения. Смазка? К черту! Кир почти нетронут, безумно узок, и от горячего влажного языка Влада, хозяйничающего в его теле, он громко, протяжно стонет. Губ касаются прохладные нежные губы Димы, лаская, и стон обрывается, словно дорога, ведущая в пропасть. Влад улыбается, слушая его голос.
- Покричи для меня, любимый… - жесткий захват без надежды вырваться и внутрь его тела. Восхитительное. Тугое. И еще, и еще… Брать, вырывать из него свое удовольствие. Смотреть в черные, расширившиеся глаза и словно вбивать в него себя, обладать полностью и до конца. Кирилл…
…Жестко, жарко, сильно. Дима не мог отвести от них зачарованного взгляда, впитывая каждый жест, каждый стон. Кир, Кирилл… Дима никогда не видел его таким. Дающим и забирающим. Покорным и сопротивляющимся. Страсть – черная, жаркая сбивала с ног. Ревности не было, зависти – тоже. Он не особо любил боль, а между этими двумя ее было слишком много. Красные полосы на плечах и спине Влада, впивающиеся в бедра Кира его пальцы, после которых останутся синяки. Бешеный ритм, сильный. Борьба и удовольствие. Растерзанный Кир и почти плачущий от страсти Влад.
…Последний стон – яростный, протяжный, утонул в безумном поцелуе. Влад двинулся еще раз и еще, а потом затих, отрываясь от губ Кира и накрывая его всем собой, не желая выходить из его тела и остро чувствуя, как содрогаются и сжимаются мышцы.
- Сумасшедший… - еле слышно выдохнул Кир, выпуская его из кольца своих ног и опуская ставшие тяжелыми от влаги ресницы.
- Любимый… - эхом отозвался Влад, прижимаясь губами к его шее.
Дима только улыбнулся, откровенно ими любуясь. Вылюбленные, уставшие, мокрые от пота – они были восхитительны.
- Иди сюда, ребенок, - Кир протянул ему руку, глядя все еще затуманенным глазами, и Дима с радостью ее принял. Придвинулся, обнимая их, все еще тесно сплетенных, потерся всем телом. Мягко, очень нежно поцеловал каждого и, коротко мурлыкнув, устроил голову на плече Кира. Тот только фыркнул, обнимая его и ероша волосы Влада, который со стоном вытянулся рядом, с неохотой покинув его тело.
- Я сделал тебе больно. Прости, - Сербский коснулся отпечатка своей ладони на светлой коже. Бедра в белых потеках. Непристойное зрелище, возбуждающее даже сейчас, после потрясающего по своей силе оргазма.
- Ну, я в долгу не остался, - серые глаза полыхнули, и Влад зашипел, когда Кирилл провел языком по царапине на его плече.
- Всю жизнь мечтал поиграть в доктора, - фыркнул Дима, пряча за ресницами бесившихся в глазах чертей.
- А я - в медсестричку, - буркнул Влад, зарываясь лицом в шею Кира с другой стороны и накрывая руку Димы, лежащую на груди брата.
- Не думаю, что найду подходящий для тебя халатик, Сербский, но я очень постараюсь, - Дима невинно похлопал ресничками. Влад хотел, было, что-то сказать, но услышав чистый, звонкий смех Кира, только вздохнул. Хоть костюм водолазный. Только бы слушать, как они смеются, всю жизнь.
========== Бесконтактный секс ==========
POV Кира
Я ищу его взглядом в толпе, а найдя – не могу удержаться от нежной улыбки. Мой ребенок, мой солнечный зайчик. Солнышко, освещающее все вокруг. Это первый взгляд. Самый искренний и чистый. Взгляд наивного влюбленного мальчишки. А если посмотреть на него взглядом вторым… Невинная улыбка и бесящиеся черти в глубине зрачков за частоколом ресниц. Взгляд человека, знающего себе цену, знающего, что получит все, что захочет. Я, мы его разбаловали, но ни я, ни Влад не в состоянии сказать ему «нет». Когда его нежные губы рисуют узоры на влажной коже, а в ухо льется глубокий голос, словно ласкающий изнутри – разве можно ему отказать? Он прекрасен, он восхитителен. Но он – только наш.
Он поворачивается ко мне, и его улыбка из вежливой и мягкой становится совсем другой. Жаркой, немного злой.
POV Димы
Я чувствую его взгляд всей кожей. Так, как если бы он касался меня по-настоящему. Я стискиваю пальцами ножку бокала, пытаясь сохранить на лице вежливую улыбку. Кир… Почему ты так действуешь на меня? До сих пор тело бросает в жар, стоит только почувствовать твое внимание, заглянуть в твои кажущиеся спокойными глаза. Не могу не смотреть. Не могу не искать тебя взглядом в толпе. Моя кровь, мое сердце. Мой любовник и любимый.
Поворачиваюсь навстречу его взгляду и улыбаюсь, уже сам беззастенчиво глядя на него. И мне плевать, если кто-то что-то поймет. Эта вечеринка слишком скучна, чтобы обращать внимание на что-то еще. А Кир сегодня роскошен. И я ловлю не один заинтересованный взгляд, обращенный в его сторону. Не смейте облизываться на него, он – МОЙ! НАШ. Но он действительно роскошен. Почти классические брюки с чуть заниженной талией – и я ласкаю взглядом контур его бедер. Сегодня он в жемчужно-серой рубашке и да, мой личный фетиш – запонки с черными камнями. С тонкими обручами колец на всех пальцах – эти неширокие полоски металла из белого золота так обнимают его фаланги, что я почти завидую им. Поднимаю взгляд чуть выше, словно касаюсь им шеи в вырезе рубашки и невольно облизываюсь, вспоминая, какова на вкус кожа, чуть тронутая загаром. Еще выше – и взгляд упирается в крохотную бриллиантовую капельку в тонкой мочке уха моего близнеца. Эта сережка – знак принадлежности. Его нам принадлежности. Невольно касаюсь своего точно такого же «гвоздика» и довольно улыбаюсь. Нам мало колец и всех тех вещичек друг друга, которые мы постоянно таскаем. Нам нужно чувствовать больше и еще больше. Всегда рядом. Всегда вместе. Кир…