— Боже, всё это так невероятно… нереально. Поверить не могу, — он вытер рукой вспотевший лоб.
— Можешь ущипнуть меня, если хочешь — я вполне себе реален, — на бледных губах Марка заиграла улыбка.
— Дядя Марк, дядя Этьен, — к ним подбежала Аделина и протянула в своей маленькой ладошке пригоршню конфет в ярких блестящих обертках, — А я вам мармеладок принесла.
— Аделька, вот ты где! А я тебя уже обыскалась, — Маргарита подхватила девочку, и та переливисто рассмеялась, — Марк, сыграй нам, пожалуйста, — девушка и девочка посмотрели на него с одинаковым вопрошающим выражением на лицах, — А потом мы пойдём смотреть фейерверк.
— И что же мне сыграть? — спросил Марк, поправляя ленту в косе.
— Свою любимую мелодию, — он кивнул и сделал знак дирижеру, оркестр замолк.
Парень подошел к нему, что-то объяснил и достал свою флейту: он поднес её к губам и закрыл глаза — это он мог сыграть по памяти. И зазвучала музыка — яркая и динамичная и легко узнаваемая, сначала соло, потом вступил оркестр — и это был Моцарт, из цикла «Волшебная флейта», а колокола Небесного града не переставали славить этот торжественный день…
Потом оркестр исполнил «К Элизе» Бетховена, и, в завершение вечера — «Вальс цветов» из балета Чайковского «Щелкунчик» — и вот уже десятки пар кружили по паркету, среди них были и Алишер с Розалиндой.
Когда музыка стихла, дамы и кавалеры поклонились, и все гости направились в сад наблюдать праздничный салют.
— Это на счастье! — Рози поцеловала мальчика в щеку и потянула за руку на улицу.
И расцвели разноцветными цветами над главной площадью сказочной красоты фейерверки, и люди зачарованно смотрели на фантастическое шоу, полные самых светлых надежд и чаяний. Взрослые радовались наравне с детьми, и с огромным удовольствием ощущали себя маленькими детьми, искренне верящими в чудеса, в то, что называется «Прекрасное Далеко», будет благосклонно к ним и их потомкам.
Небеса Европы — во французской стороне…
Это утро и этот незабываемый рассвет каждый из них запомнит на всю жизнь — такого прекрасного и спокойного рассвета невозможно было и представить себе.
После вечера праздника и ночи любви так хотелось ещё понежиться в мягкой постели, но пропустить такой рассвет было бы просто непростительно.
На дворцовых балконах стояли пары и любовались красотами открывающегося пейзажа просыпающегося сада в лучах рассветного солнца. Все они были разными — разными были их возраст, происхождение, национальная принадлежность, вероисповедание, характеры, таланты и склонности, и, именно любовь объединяла такие разные их истории любви: одни из них знали друг друга достаточно долго, другие только делали первые несмелые шаги навстречу друг к другу, но, одинаково их сердца пылали страстью и любовью.
И сквозь дымку пара, поднимающегося от чашки с горячим кофе, мир выглядел иначе — таинственным и загадочным. Что принесёт им этот новый рассвет и этот новый день?
После легкого завтрака из пастилы, орехов, сухофруктов и сока можно было выйти прогуляться по саду.
Сони и Ями отправились проверить розарий.
Алишер упражнялся в стрельбе из лука под руководством Надира, за ними наблюдали Альвис и Розалинда.
Раф и Самаэль тренировались на деревянных мечах, проводя мастер-класс для Питера и Дэна.
Эллен с братом Этьеном играли на площадке для бадминтона, или, как его называли здесь — пуна, а близнецы Саманта и Джулия и Джастина с Евой предпочли размяться на корте за партией в большой теннис — два на два.
Джек, Шарль и Дерек в дворцовой библиотеке изучали древние свитки по медицине и химии.
Джон и Марк играли в шахматы в беседке, а маленькая Аделька сидела рядом в кресле, поджав ноги и обхватив колени руками, и смотрела как они играют, перекатывая во рту от щеки к щеке карамельку и постоянно задавая вопросы относительно правил этой игры — уж очень хотелось ей научиться всем тонкостям шахмат.
Лев Витриченко сидел на поляне и рисовал пейзаж, вспоминая свои художественные навыки.
Маргарита и Даниэлла с матерями сидели тут же неподалеку — девушки делали акварельными карандашами наброски в альбомах для эскизов, а Валентина и Камилла читали. И по всей поляне резвились щенки-далматинцы и Милорд.
— Мамочка, расскажи мне, как вы с папой познакомились? — попросила Маргарита, оторвавшись от рисования.
— Ох, я же тебе уже раз сто рассказывала, — улыбнулась Валентина.
— Ну, ещё раз, пожалуйста! Я хочу услышать ещё раз, — девушка отложила альбом и выжидающе посмотрела на мать.
— Ну, хорошо, — она покачала головой, закрыв книгу, и обняла дочь, — Хорошо, что ты сейчас вспомнила об этом, когда сама скоро станешь матерью. Это, и правда удивительная история — судьба, не иначе. Шарль был заводилой и душой компании, вокруг него всегда было множество красивых девушек — одна красивее другой. Он слыл знатным щеголем и большим дамским угодником. Исходя из того, что я слышала о нём, я считала его самовлюбленным и эгоистичным типом, забавы ради, разбивающим девичьи сердца. Я не хотела иметь с ним ничего общего, пока как-то на экзамене, на который я явилась с высокой температурой и не могла нормально отвечать на вопросы билетов, благо, экзамен был письменным, и он, видя моё состояние и то, как я безуспешно пытаюсь собраться с мыслями, поменял местами наши работы, пока не видел преподаватель, и, для полноты эффекта, устроил настоящее шоу, за что был удалён из аудитории. В это трудно было поверить, но, всё было именно так. Он так старательно подделал мой почерк, что, за мои былые заслуги, преподаватель простил кое-какие огрехи и экзамен мне был зачтен. Шарлю же пришлось его пересдавать. Я не знал, как себя вести, но, хотела отблагодарить его. Когда же, наконец, я смогла подойти к нему, когда он не был в окружении своих друзей и девиц, то, он сделал вид, что вообще не понимает, о чём речь. Я уже почти забыла об этом случае и постаралась выкинуть его образ из своей головы, когда другой парень из их компании стал не давать мне прохода. После очередного его пошлого замечания в мой адрес, Шарль не выдержал и врезал тому — завязалась драка. Он оказался на грани исключения, и только влияние его семьи спасло его. Ему же, казалось, было всё равно. Он предложил какое-то время играть роль моего парня, пока всё не уляжется и тот парень не успокоится. Я, без особой радости, согласилась. Но, на этом всё не закончилось. Через пару дней тот тип и его дружки подкараулили Шарля в парке недалеко от нашего дома — они могли его сильно покалечить, если бы не мой отец — твой дед, они просто сбежали, оставив его избитого на земле. Представь, каково же было моё удивление, когда, открыв дверь, я увидела отца, поддерживающего Шарля — всего в крови. Не знаю, что это было — совпадение или проведение, но, с того дня мы больше не расставались. Мы уже не притворялись, что мы — пара. Я узнала его с другой стороны. Мы оба взглянули друг на друга по-новому. Он, ведь тоже имел обо мне ложное представление — считал меня своего рода синим чулком, нелюдимой ботанкой, холодной и неприступной. Кто бы мог подумать, что у нас найдется столько точек соприкосновения, когда он отбросил от себя всю показную шелуху: когда он устал паясничать и играть на публику, то у него оказался довольно спокойный и мягкий характер, но, вместе с тем, по-мужски — твердый. У нас были одинаковые взгляды на мир, схожее мировоззрение. Нам нравились одни и те же книги, одни и те же фильмы, одна и та же музыка. Если бы я не знала точно, кто его родители, то я бы считала, что он — мой брат, с которым мы выросли вместе и знали друг друга всю жизнь — более близкой и родственной души и не сыскать было. Он оказался очень надежным человеком, на которого можно положиться в любой ситуации. До сих пор, встречающие нас однокурсники не могут поверить, что он, всё-таки, остепенился — но, именно так оно и было, чему он уже и не сопротивлялся, пресытившись бурной молодостью. Вот, смотрю я на тебя сейчас и не верится мне, что столько лет уже прошло, и ты уже выросла и сама нашла свою любовь — моя уже такая взрослая девочка.