— Артур Король, — уверенно пожал его руку в ответ.
Стас даже не обратил внимания на сочетание моего имени и фамилии, как делают это всегда незнакомые люди.
— Поговорим? — спросил Стас.
— Давай, — соглашаюсь я, ощущая, что моя губа немного распухла.
— Я люблю Юлю, — выдохнул Стас, а я ему безоговорочно поверил, потому что видел его рядом с ней.
— Наверное, я ее тоже люблю, — ответил ему в тон я, наблюдая, как его глаза сверкают молнией в мою сторону.
— Она моя, — твердо ответил Стас, садясь рядом со мной на холодную железную лавку.
— Я ее люблю, как друга, — ответил я.
— Я не верю в дружбу между женщиной и мужчиной, — ответил Стас.
Я хмыкнул. Подумал секунду и решил рассказать.
— Лет с четырнадцати у меня была лучшая подруга — звали ее Дариной. Нас многие воспринимали парой, считали так же, как и ты, что дружить мы не можем. Но это не так. Она была моим лучшим другом, таким, которого у меня больше не было никогда. Мы делились друг другом всем. Она посвящала меня в свои тайны, точно также как и я ее в свои. Мы были с ней, как две сестры, или как два брата. Сестрой с братом я нас не могу назвать, это было больше, чем семейные узы.
Стас внимательно смотрел на меня, все еще не понимая, как это связано с Юлей. А я продолжил рассказывать впервые о Дарине кому-то:
— По настоящему близких друзей после Дарины у меня не было, — сказал я, ощущая привкус горечи во рту, — а потом я встретил Юлю. Я не сразу понял, почему меня так тянет к ней. Я даже попытался за ней ухаживать. Бессмысленно отрицать, что Юля очень привлекательная девушка.
Стас напряженно кивнул в ответ.
— Но в один момент меня прошибло, когда Юля кое-что сказала, я вдруг понял, что она напоминает мне Дарину. Она даже пахнет, как она.
— Грушей с корицей? — спросил уже менее напряженно Стас.
Я кивнул в ответ. Мы помолчали пару минут, каждый переваривая то, что я сказал.
— Сегодня пятая годовщина смерти Дарины, — добавил я.
— Что с ней случилось? — спросил Стас, а потом осекся, добавив, — раз уж мы говорим по душам. Но если не хочешь…
Я перебил его.
— Она влюбилась. Дарина внешне абсолютно не похожа на Юлю. Если Юля — нежность, красота и женственность, то Дарина — тоже красота, но другая, она была спортивная, яркая рыжая бестия, вечно одетая, как мальчишка. Я ее называл даже Даринка-апельсинка из-за цвета волос, — сказал я, вспомнив дурацкое прозвище, которое дала она мне.
— От любви не погибают, — сказал Стас, как будто не веря в свои слова.
— В то время я гонял на мотоцикле, и Дарина, конечно, каталась со мной всегда на различные съезды. Там она познакомилась с одним байкером. По кличке Вул. Звали его просто Ваней на самом деле. Она влюбилась, кинувшись головой в отношения с ним. Он подсадил ее на любовь к мотоциклам, кожаным курткам и скорости, а еще на виски. Мне не нравился ни он, ни их больные отношения, которые и нормальными отношениями не назовешь. Но, так или иначе, я не имел права вмешиваться, лишь говорит ей свое мнение, от которого она отмахивалась, потому что была влюблена. А потом случилась трагедия: она разбилась на своем мотоцикле. Мгновенная смерть, — закончил я, сдерживая покатившие слезы.
— Ты коришь за ее смерть себя?
— Винил себя, конечно. Из-за меня она познакомилась с тем уродом, который решил устроить гонки на трассе, а она не справилась с управлением. Больше в моей жизни нет мотоциклов с того дня. Виню до сих пор, что не уберег ее.
Стас молчал, наверное, решая для себя, что я не тот, к кому нужно ревновать.
— Расскажешь мне, что у вас с Юлей? Она сама не своя уже давно.
Стас кивнул, начав свой рассказ. Странный, местами страшный рассказ их знакомства. Я слушал, открыв рот, понимая, что не слышал ничего более удивительного.
— Ты нехороший человек, — посмеялся я, хлопнув Стаса по плечу, как старого друга.
— Ты прав. Но я стану для нее лучше, — ответил серьезно он.
Мы проговорили всю ночь, наверное, сами не желая нарушать столь необычный откровенный разговор.
— А у тебя есть любимая девушка, Артур? — спросил Стас.
— Есть, — неожиданно для себя ответил я и добавил, — но нам не стоит быть вместе.
— Почему? — заинтересованно спросил Артур.
— Ей семнадцать, — ответил честно я.
Стас рассмеялся.
— Значит, нас с тобой связывает любовь к семнадцатилетним девчонкам, — пошутил он, но я не стал отвечать, — потерпи до ее восемнадцати и все будет хорошо.
— Она уезжает учиться в Европу, — спокойно ответил я, — к тому же, она младшая сестра Дарины, что все усложняет. Ее мать всегда винила меня в смерти дочери, поэтому ненавидит меня. А я позволяю ей это делать, пусть думает, что я виноват, ей так немного, но легче.
— Значит, и твоя сбегает, — задумчиво добавил Стас.
Мы еще долго разговаривали, понимая, что посвятили друг друга в свои тайны…
Когда все вопросы с нашим освобождением были решены, мы пожали руки друг другу, обменявшись номерами телефонов на клочках бумаги, потому что у обоих разрядились мобильные.
— Пока я разбираюсь со своими демонами, просто будь рядом с Юлей. Думаю, ты будешь ей хорошим другом, — сказал Стас.
— Возможно, и тебе тоже, — добавил я, крепко пожимая руку Стасу, развернулся и пошел к подъехавшему такси.
Всю дорогу до аэропорта (поехал сразу туда, чтобы забрать свой автомобиль) я думал о том, что на душе стало легко. Я исповедовался незнакомому человеку. Впервые на годовщину смерти я не пришел на могилу к Дарине. Но я не чувствовал вины, наверное, тоже впервые. Съезжу сегодня, привезу ее любимые цветы и, думаю, что попрощаюсь. Наконец-то я могу отпустить ее.
Глава 13
Глава 13
Диана
Собираю сумку, оглядывая в последний раз свою комнату с тоской и радостью одновременно. Сегодня я возвращаюсь домой, благодарная родителям за то, что отправили меня сюда. Я действительно отдохнула, не только от своих эмоций, но и от гаджетов. Первое время была настоящая ломка, всегда искала телефон рукой, сама не зная зачем, от этого злилась еще сильнее.
Хоть я и поняла довольно быстро, что здесь не так плохо, как мне казалось. Сначала я восприняла свой отпуск как ссылку. Тихий санаторий, расположенный в горах. Тут потрясающий воздух и атмосфера умиротворения. Но при этом в моем распоряжении все блага общества.
Я ходила на массаж, посещала бассейн, вечерами тут проходили вечера за настольными играми (или спортивными). Я играла в настольный теннис с мужчинами всех возрастов, но большинству тут за сорок плюс, поэтому воспринимала их, как своих отцов, а ещё познакомилась с замечательной бабушкой Ниной, которая приехала сюда отдыхать по настоянию внуков, которые подарили путевку ей. С ней я играла в шахматы и часто проигрывала, но меня это не огорчало. К концу моего нахождения здесь, баба Нина раскрыла тайну: она бывшая чемпионка своего города по шахматам.
Единственная, кто меня раздражала — это Алиса. Она пыталась проводить со мной что-то вроде сеансов психотерапии. Подсаживалась ко мне в саду, пытаясь завести разговор, когда я читала книгу. Но я игнорировала ее, иногда односложно отвечая.
На пятый день моего заточения тут, я попросила выдать мне компьютер с интернетом для подготовки к экзаменам, но сама хотела посмотреть специальности в Европе: куда можно поступить.
Алиса посмотрела на меня и сказала:
— Хорошо. Но при одном условии: мы поговорим.
— Окей, — легко согласилась я.
— Как ты, Диана? — участливо спросила Алиса.
— Прекрасно! — ответила наиграно весело я.
Алиса молчала, да и я не считала нужным что-либо говорить.
— Скажи мне, пожалуйста, почему ты так враждебно настроена ко мне? — вдруг спросила она.
— Эм, — я задумалась на секунду, что ей ответить.
— Не хочешь отвечать или не знаешь?
— И то, и то. Не доверяю я просто психологам.
— Не веришь в психотерапию?
— Отчасти. Человек сам в состоянии с собой разобраться, — чётно ответила я, даже без сарказма.