– И зачем же ей столько соли? Вроде эпоха дефицита ушла в прошлое?!
– Она ответила, что зять её уехал с ночёвкой на рыбалку и обещал привезти много рыбы. Вот они со снохой и приготовились солить икру.
– Зять Ивантеевой на трайлере в море выходит?
– Нет, на Волге с моторной лодки ловит, – растерянно ответила Валентина Макаровна.
– Понятно, – ответил следователь, решив, что Ивантееву он расспросит потом сам. – А кроме Ивантеевой вы видели кого-нибудь?
– Бобылёв зашёл в подъезд со своим кобелём.
– Кто такой Бобылёв?
– Так Ванька-дальнобойщик со второго этажа.
– Значит, запишем, Иван Бобылёв выгуливал собаку.
– Скорее всего, это Емелька Ваньку выгуливал.
– Так, а кто у нас Емелька?
– Так кобеля так зовут ихнего! – удивилась непонятливости следователя Устюгова.
– Что вы меня постоянно путаете, Валентина Макаровна! – рассердился Наполеонов.
– Я вас?! Да ни боже мой! – возмутилась Устюгова, – вы спрашиваете, а я вам отвечаю.
– Так дозвольте вас спросить, как это собака может выгуливать хозяина?
– Вот сразу видно, что вы не только молоды, – покачала головой сочувственно Устюгова, – но и абсолютно не знаете жизни!
– Я не знаю жизни? – задохнулся Наполеонов.
– Ну, конечно! Иначе бы вы знали, что хозяину, например, идти на улицу лень! Ванька хочет на диване полежать, телевизор посмотреть. Он же с рейса! Устал! За баранкой-то насиделся, ему бы отдохнуть! Но не тут-то было! Емелька приносит ему свой ошейник, сидит и смотрит на него, глаз не сводит. А если Ванька не реагирует, он начинает выть! И тут уж соседи стучат Ваньке сверху, снизу и со всех сторон. А иные грозятся, высунув голову в форточку, что сейчас придут и настучат Бобылёву по голове. Вот он и идёт на поводу у Емельки. И скажите мне на милость, кто же из них кого выгуливает.
– Всё равно хозяин пса, – остался при своём мнении следователь и спросил: – А когда Иван в рейсе, кто выгуливает пса?
– Так Федька и выгуливает.
– А Федька кто?
– Сын Бобылёва.
– Почему же он не выгуливает собаку, когда отец возвращается с рейса?
– Потому что, когда Иван дома, Федьку домой до вечера никакими коврижками не заманишь.
– Это ещё почему? Отец обижает сына?
– Ага, – сказала Устюгова, – кто Федьку обидит, тот три дня не проживёт. А Ивану-то, поди, ещё пожить хочется, – закончила своё повествование женщина.
Наполеонову показалось, что в голове у него зазвучали трещотки и ещё какие-то шумные народные инструменты. Поэтому он потряс головой и спросил:
– А как жили Бессоновы?
– Нормально жили.
– Они не ссорились?
– Да когда им ссориться-то? – всплеснула руками Валентина Макаровна, – их же дома никогда нет! Тонька на работе, приползает затемно, Аркадий то на гастролях, то на репетиции. Дома только Инесса и Денис. Но не слыхала я, чтобы брат с сестрой ссорились.
– А Екатерина Терентьевна часто приезжала к дочери?
– Часто. Особенно, как Тоня начальницей стала. Оно и понятно, кто же поможет дитю, если не родная мать, – Валентина Макаровна утёрла платком кончик глаза.
– Но ведь Инесса уже вполне взрослая девушка и могла бы помочь матери по хозяйству.
– Она и помогала. Но теперь-то Инесса невеста и, сами понимаете, молодым погулять хочется.
– Инесса Бессонова собралась замуж?
– Собралась.
– И за кого же?
– За парня, ясное дело. Зовут его Глебом. Воспитанный молодой человек. Фамилию не знаю.
– А где он работает?
– Наверное, в какой-нибудь академии, – ответила соседка.
– Почему вы так думаете? – удивился Наполеонов.
– Так Екатерина Терентьевна сама рассказывала, что он учёный! А раз он учёный, то где же ему ещё работать, как не в академии.
Следователь спорить не стал и задал последний вопрос:
– Родители, наверное, копили деньги на свадьбу?
– Не без этого, – кивнула Валентина Макаровна.
– И все об этом знали?
– Про всех не знаю, но лично мне Екатерина Терентьевна рассказывала.
– Надеюсь, однако ж, что вы не грабили квартиру, предварительно стукнув по голове соседку.
– Господь с вами! – вскричала женщина и вскочила с места.
– Распишитесь, пожалуйста, на каждом листе, – следователь придвинул протокол к краю стола.
Устюгова расписалась, не читая, и кинулась к двери.
– Пригласите, пожалуйста, Егора Степановича Никанорова, – крикнул ей вслед Наполеонов.
Никаноров не заставил себя ждать.
Пройдя на кухню, он прикрыл за собой дверь и, не дожидаясь приглашения, сел напротив следователя.
Наполеонов записал данные свидетеля и, не выдержав, спросил:
– Вы знаете Людмилу Гавриловну Ивантееву?