— Я была бы вам очень признательна, Майкл, если бы вы прекратили это, — проговорила она через силу.
Он вскинул бровь.
— Но я еще ничего не сделал, Хелен.
— Нет, вы… Пустите меня, Майкл, — пробормотала она, еще сильнее смущаясь.
— Так вы пойдете на вечеринку? — Он погладил пальцами нежную кожу внутренней стороны ее запястья.
— Это чистой воды шантаж…
— Точно. Но тогда мы не останемся наедине. — В его глазах плясали чертики.
— Хорошо, но мне…
— Не продолжайте, я и так догадался, — процедил он. — Вам не доставит это удовольствия?
— Вполне возможно! — В этот момент зазвонил телефон. — Это Клаус, он обещал позвонить, когда закончится репетиция.
— Я сам заберу его, — сказал Майкл, — а вы пока справляйтесь со своими призраками.
Он галантно поднес ее руку к губам и запечатлел на ней поцелуй.
6
Когда следующим утром Хелен вышла из спальни, то обнаружила, что Майкл уже уехал по делам. Но на холодильнике было оставлено для нее послание, где сообщалось, что он договорился по поводу сегодняшнего дня с Клаусом, и она может распоряжаться временем по собственному усмотрению.
И Хелен решила последовать совету Майкла.
В салоне красоты она сделала прическу, макияж и маникюр, затем отправилась по магазинам присмотреть что-нибудь подходяще для сегодняшнего вечера. Кейт упомянула, что на вечеринке соберутся самые разные люди, и Хелен после недолгих поисков нашла подходящий наряд: топ модного фасона насыщенно-розового цвета, а юбка воздушная, на чехле, белая с розовыми розами. Хелен подыскала к ним элегантную пару розовых босоножек на высоком каблуке и, следуя необъяснимому порыву, приобрела комплект белья из шелка и кружев, легкого как перышко. В него входила прозрачная ночная рубашка и серебристый пеньюар, отделанный кружевом. В довершение она разорилась на дорогую косметику и таким образом промотала все деньги, заработанные за целую неделю.
— Ого! — уставился на нее Клаус во все глаза. — Ты выглядишь сногсшибательно.
— Благодарю, молодой человек, — серьезно ответила Хелен. — Для меня это дорогой комплимент. Ты все приготовил?
Клаус собирался ночевать у Мартина Уэста, который жил через два дома от них. Между Хелен и родителями Мартина давно существовала договоренность о взаимной помощи, если требовалось оставить на вечер кого-то из детей.
— Кажется. Ну, желаю как следует повеселиться. — Он обнял Хелен и вышел, но тут же бегом вернулся обратно за коробкой имбирного печенья. — Веди себя хорошо, — добавил он с озорной ухмылкой.
— В этом доме, кажется, все перевернулось с ног на голову, — обратилась Хелен к пустой кухне, оставшись одна. Но в следующий момент в дверях показался Майкл.
— С ног на голову?
— Я чувствую себя мамой Джеймса Джеймса Моррисона Моррисона Уэзерби Джорджа Дьюпри, — объявила она. — Надеюсь, что все же сумею не потеряться, как сделала эта леди.
— А у меня чувство, словно я опаздываю на пароход, — со вздохом сказал Майкл.
— Смешно, у меня то же самое чувство, — иронично сказала Хелен. — Но на вашем месте я бы не особенно волновалась.
Он моргнул и покачал головой.
— Я твердо знаю только то, что вы выглядите весьма аппетитно. — Его глаза пробежали по атласной коже ее обнаженного плеча и обтянутой топом груди, по сияющему облаку черных кудрей и по влажно блестевшим губам…
— Ну что же, — поспешно отвернулась Хелен, чтобы взять сумочку. — Может быть, пойдем?
— Да… пока мы не успели снова забыться, — улыбнулся Майкл.
Она обернулась к нему и ответила чопорно:
— Майкл Чесмен, гордость заковала меня в стальную броню.
Он тихо рассмеялся.
— К сожалению, о себе я не могу сказать того же. — Он достал ключи от машины. — Но вы правы, опаздывать не стоит.
Последнее замечание Майкла не особенно располагало к беседе, но он поставил диск с ее любимой классикой, и музыка подействовала на Хелен успокоительно. Ей пришло в голову, что их музыкальные вкусы удивительно совпадают…
Когда Майкл втиснул свой красный «ягуар» на тротуар у дома с ярко освещенными окнами, Хелен выглянула в окошко и испытала очередной приступ неуверенности. Но Майкл вышел из автомобиля, быстро обошел его кругом и, открыв дверцу, подал ей руку, чтобы помочь сойти на асфальт.
Хелен прошла несколько шагов рядом с ним, но, не доходя до двери, остановилась. Майкл вопросительно повернулся к ней.
— Я не знаю здесь ни души.