— Ну при чем тут безотцовщина? — возразил капитан, покоренный Алениной улыбкой и светом ее прямых глаз.
— Как же при чем? Разве отец купит такому шпингалету взрослый двухколесный велосипед. Он лучше на эти деньги купит портфель. А матери без отцов балуют детишек. Это же типичное явление.
— Бывает, — вздохнул капитан.
Привели задержанного — пьяного на удивление юношу в порванной рубашке, который командирски требовал, чтобы ему предъявили ордер на обыск.
— Без ордера не имеете права, — приказал он. — Проведите меня к генералу. А с вами мне не о чем говорить, — ткнул он пальцем в пожилого старшину, потом увидел Алену и добавил: — Пардон, мадам!
— В камеру пока! — заторопился приказать капитан, и непонятно было, кого в камеру — Кирилла, пьяного парня, а может, невзначай хотел офицер милиции упрятать в камеру всех алкоголиков на свете.
Отделение они покинули около одиннадцати. Капитан долго перепроверял по разным телефонам адрес Воробьева, хотя Алена и навязывала ему свой домашний телефон, и демонстрировала студенческий билет, и улыбалась — ничто капитана не проняло. Он честно нес свою нелегкую службу, а по ней ему было положено верить не девичьим глазам, а документам,
6
— Уже второй раз я с тобой в историю влипла, — пожаловалась Алена. — А ведь у меня сессия.
— Да, — сказал Кирилл. — Прости.
Алена посочувствовала:
— Жалко машину, ой?!
— Ничего, — сказал Кирилл, — я ее починю.
— А ее оттуда не украдут, с набережной?
— Кому она нужна, старая рухлядь.
— Бедный, — сказала Алена. — Бедный мальчик.
— Ладно, прощай! — Его охватило тупое равнодушие.
— Ну уж нет, — возразила Алена, — так с порядочными девушками не поступают.
— А как поступают?
— Ты меня проводишь домой.
— Зачем, Алена?
— А я боюсь одна.
— Боишься?
— Конечно, боюсь.
"Она боится, — подумал Кирилл, — в этом все дело".
— Я тоже боюсь, — сказал он. — Тебя боюсь.
Обнял ее, и она не отстранилась.
— Ты чего?! — глупо выдохнул Кирилл. — Ты чего?!
Тело его напряглось, а ноги ослабли, и он пошатнулся, чуть не выронив ее из рук, падая в пропасть. Но один он не мог туда упасть.
— Я рабочий человек, Алена, — пробормотал он, — Мне хитрости неизвестны. У меня вакуумный насос не починен.
— Отпусти руки, — попросила она. — Отпусти меня. Ночь стояла душная, с запахом грозы. Желтые искры, еще не молнии, бесшумно и далеко пронизывали небо. Асфальт задышал и засветился, первые опавшие весенние лепестки вычерчивали по небу белые зигзаги. Все видимое было отчетливо, крупно, твердо, никаких полутонов и теней. Кирилл и Алена, живые и теплые, вдруг одинаково почувствовали чудо своего пребывания в этом нарисованном мире.
— Мне холодно, — сказала Алена, вздрагивая и поеживаясь.
— Дома чайку попьешь.
Он боролся с преступным желанием схватить ее, прижать к себе, не выпускать, потрясти ее, как дерево, чтобы она опомнилась и заметила его рядом.
— Поверь, — сказала Алена, — я очень сожалею, что так вышло. И с машиной, и вообще. Не надо было звонить.
— Больше не позвоню.
— Я не к тому… — она замешкалась, но продолжала твердо: — Понимаешь, ну, вот пусть ты мне даже понравишься. А дальше что? Что дальше будет? Должны же быть какие-то общие точки у двух людей. Пусть это пошло, скверно, зато честно.
— Все ты врешь, — грозно сказал Кирилл. — У нас все общее. Все наше. Деревья, и Москва, и воздух. А ты говоришь непонятно о чем. Не понимаю, о чем ты говоришь. Я тебе не глянулся, и точка. А остальное — колеса. Ничего нет, кроме любви.
Он повернулся и широко и свободно зашагал прочь. Порвал короткие и слабые путы и был доволен собой. Он был, точно говоря, в любовной горячке. Голова его раскалывалась от тяжести. Надо было дойти до автобуса. Где-то на набережной осталось его разбитое корыто, позади стояла гордячка Алена, которая была дороже всех машин, всего, что есть на белом свете. Но он уходил, постанывал размахивал кулаками, горбился, повторял громко: "Пропади ты пропадом". Пусто было кругом. Дождь капал сверху. Гроза отгремела стороной, а дождь капал, и кожа впитывала холодные капли с наслаждением.
"Может быть, она меня догонит, — подумал Кирилл. — Я же ей так хорошо объяснил все, на все вопросы дал ответ".
Но Алена не догнала.
Она и не собиралась его догонять.
Тоска