— А тебе она зачем, папаша?
Мне пришлось по душе, что он сразу обратился ко мне на "ты". Какие могут быть церемонии на танцах. У меня было легкое, приподнятое настроение.
— Она моя хорошая знакомая. Может быть, мы с ней потанцуем немного.
Парни слегка растерялись, я смотрел на них с доброжелательностью идиота.
— Вроде тверезый, — сказал один.
— А вроде и бухой.
Разговор складывался содержательный, но тут я увидел Фросю. Я ее сразу не заметил, потому что ее загораживала широкая спина молодого человека в вельветовом пиджаке. Помнится, я еще подивился, откуда в Капустине сугубо столичные пиджаки. Видимо, смычка деревни с городом вступила в завершающую фазу. Фрося, в голубенькой кофточке и длинной черной юбке, с заколотыми белым гребешком волосами, была еще лучезарнее, чем утром. Вокруг нее стояло таинственное сияние, которое отделяло ее от дымной комнаты. У меня перехватило дыхание. Я пробрался по стеночке, вынырнул из-под локтя вельветового пиджака и взял Фросю за руку.
— Фрося, ты так быстро убежала утром. Я многого не успел тебе сказать. Ты согласна со мной танцевать?
Глаза ее округлились, она сделала движение, точно собиралась взлететь. Я видел, что в душе она согласна, но ей мешало присутствие кавалера. Тем более что он грубо спросил:
— Откуда ты взялся, такой шустряк?
Я спохватился, обернулся к нему.
— Извините великодушно! Позвольте пригласить вашу даму?
Лицо его, смуглое и чистое и очень красивое, молодое, отразило трудную работу мысли.
— Я не приставала какой-нибудь, — поспешил я заверить. — Наоборот, я преподаю физику в средних учебных заведениях. Вы не подумайте. Разве можно представить себе учителя физики Дон-Жуана! Ха-ха! Это смешно, не правда ли? Все равно что представить себе летающую корову. Вы не находите?
Парень икнул и поспешно прикурил.
— Напрасно здесь курят, — заметил я. — Много народу, и без того душно. И девушки дышат табачным перегаром, отравляют свои легкие. А ведь им предстоит священный акт деторождения. Нельзя относиться к этому беззаботно. Мы, мужчины, обязаны об этом думать, иначе грош цена нашему показному рыцарству. Вы ведь согласны со мной?
— Пойдемте танцевать, Сергей Владимирович! — решилась Фрося. Она стала белой, как гребешок в ее волосах, а талия ее под моей рукой напряглась и изогнулась.
— Зачем вы сюда пришли, Сергей Владимирович? — жалобно спросила она.
— Толком не знаю, — честно ответил я, стараясь не слишком широко улыбаться, чтобы не сверкать вставными зубами. — Вернее, знаю, что пришел тебя увидеть, но не знаю зачем. Это какое-то наваждение, Фрося. Меня привела сюда сила, которая сильнее здравого смысла. Знаешь, такое ощущение, что с недавних пор кто-то посторонний диктует все мои поступки и даже мысли. Тот, кто приходит по ночам. Это как лунный удар. Да, да: бывает не только солнечный, но и лунный удар… Если хочешь знать, последние годы я жил очень обыкновенно. И вот приехал сюда отдохнуть, поработать. Тут, пожалуйста тебе, комары. Они не давали мне выспаться. Я спал плохо, мало, Фрося. Можно сказать, вообще не спал. Комариный звон убивал меня, и вдруг — это. Лунный удар!
Я сбился с шага, сам себя заслушавшись. Фросино прекрасное лицо поплыло смутным пятном.
— Вам бы домой пойти, Сергей Владимирович. Вон все на нас пялятся!
— Что мне до всех, Фрося!
— Вам забава, развлечение, а мне здесь жить.
Словно кипятком ошпарили. Я различил в прозрачной электрической глубине ее глаз слезы.
— Фрося, Фрося! Ну не суди строго. Действительно, это махровый эгоизм: как я мог? Но пойми, меня неудержимо повлекло к тебе. Может быть, я теперь смешон… стар рядом с тобой, скорее всего именно так, но есть же судьба и предначертание.
— У вас дети и жена в городе, — напомнила Фрося.
— У меня никого нет, — честно соврал я. Музыка оборвалась на хриплой ноте. От своего старшего сына я знаю, что этот хрип в конце очень важен для современных музыкальных произведений.
Я галантно вел девушку, поддерживая под локоток. Она огнем пылала. Пока мы шли, Фросин локоть прожег мою руку насквозь. Но больно не было. Приблизился кавалер в вельветовом пиджаке.
— Не желаете ли выйти покурить? — предложил он мне вежливо.
— Без глупостей, Федор! — предупредила Фрося, почему-то не поднимая головы.
— Покурим — всего и делов, — ответил кавалер, уже, кстати, попыхивающий сигареткой.
Ночь опять была беззвездная, чернильная. В августе нередки такие ночи, как дыры в пространстве. В такие ночи у меня кружится голова и с кишечником происходят чудеса. Я пью вместе беллоид и снотворное.