На мгновение мысли Дарси унеслись в те годы когда ей было всего лишь семнадцать и на Стиве Хьюзе сосредоточился весь ее девичий мир. Они встретились на праздновании дня рождения их общего друга. Стив оказался там самым старшим из гостей — ему исполнилось полных двадцать четыре года! «Я буду миллионером к тому времени, когда мне стукнет тридцать», — небрежно заявил он тогда. На Дарси он произвел ошеломляющее впечатление — обаятельный светский мужчина, уже в ту пору удачливый бизнесмен, скупающий участки с недвижимостью по дешевой цене и перепродававший их с большой прибылью.
«У меня всегда был вкус к деланию денег, — однажды сказал он ей бесстрастным голосом. — Я привык продавать все, что приносит хоть малейший доход. Продавал даже свои игрушки, когда подрастал. Я мыл машины и подстригал лужайки газонокосилкой, короче, брался за все — лишь бы заработать несколько фунтов, которые потом либо откладывал, либо использовал для покупки чего-нибудь другого, что мог с выгодой для себя перепродать. Еще когда я учился в школе, у меня был прибыльный бизнес». Позднее Стив так никогда и не поступил ни в колледж, ни в университет, положившись на свой почти врожденный талант предпринимателя, который действительно помог ему пробиться наверх.
Глупышка Дарси попалась на его крючок. Этот парень был не похож на других. Он казался волшебником. И Дарси с первого мгновения и навсегда — так она думала тогда — полюбила.
К несчастью, она уподобилась цепляющейся за любимого виноградной лозе… Она была очень молодой, очень неопытной, чтобы скрывать чувства. И ока страстно желала Стива, хотела видеть его каждый день, каждую минуту и отчаянно раздражалась, когда у того бывали дела, мешающие их встречам. Тогда она, глотая слезы, упрямо твердила себе, что он черствый и безразличный к ней человек.
И так вплоть до рокового дня, когда Стив увидел ее на прогулке с кузеном и почему-то решил, что она одновременно встречается с ними обоими.
— Что за парень, с которым я тебя видел прошлым вечером? — спросил он ее, бесцеремонно схватив за руку. — Что происходит, собственно говоря?
Она открыла рот, чтобы объяснить — ее кузен приехал из Лондона, намереваясь провести несколько дней в их семье, — но неожиданно замолчала и смутилась.
Прищурив недобро глаза, он сильнее сжал ее руку.
— Со сколькими парнями ты еще встречалась за моей спиной?
— Ты мне не веришь?! — воскликнула она с возмущением. — Брось, Стив! Неужели ты не видишь, что я только тебя люблю?
— Я верю только тому, что вижу своими глазами, — бросил он и отвернулся.
— Не валяй дурака, Стив. Поспешные выводы до добра не доведут!
— А какие ты еще можешь дать объяснения? — чужим голосом спросил он. — Расскажи-ка мне, крошка, а я послушаю.
Она пожала плечами и надменно вздернула подбородок, как бы показывая всю вздорность его нападок. Ну и что, нельзя с кем-нибудь прогуляться? Если он не верит ей, то к чему все объяснения? На самом деле ей стало приятно, что он ревнует, ведь это могло означать только одно — Стив любит ее. Неужели он разозлился? А сам не желает лишний раз встречаться с ней!
Однако она и предположить не могла, что ее отказ объяснить ему вздорность его нападок приведет к разрыву.
Дарси была унижена, опустошена, когда днем позже он заявил, что деньги для него важнее любви и что настала пора расстаться.
— Я принял решение, и сейчас в моей жизни нет места женщинам, — сказал он ей так, что она не нашла сразу слов, чтобы ответить.
И сколько Дарси ни рыдала, сколько ни умоляла его потом, он был непреклонен.
Тогда у нее не возникло сомнений, что он просто ловко использовал предлог, увидев ее с другим мужчиной, чтобы порвать их отношения.
Мысль, что Стив никогда не любил ее, причиняла нестерпимую сердечную боль, да-да, не любил, а лишь возбуждался при виде ее миловидного личика и складненькой фигуры, ведь он частенько шептал Дарси об этом. Но когда первый всплеск желания спадал, она становилась ему не нужна. Скорее всего, он никогда не думал о ней всерьез.
Сердце Дарси оказалось разбито, и она так похудела от страданий, что ее семья и друзья не на шутку забеспокоились.
Десять месяцев спустя неожиданно умерла ее мама, и отец как-то вечером сказал ей:
— Не поможешь ли ты мне, детка, с отелем?
Это была не первая его просьба.
Прежде Дарси всегда упорно отказывалась, заявляя, что бизнес ей совсем не интересен и она мечтает стать художницей.
Но отец был не так-то прост — он оказался хорошим психологом и, зная характер дочери, не стал тогда настаивать, но постоянно твердил о своем, и скоро она сдалась.