Лиза фыркнула:
— Очень надо!
И тут Катерина побагровела:
— Не благодарная ты, Лизка! Как есть подкидыш неблагодарный! Князь к тебе всем сердцем, а ты… Да если б его сиятельство ко мне так, я бы… я бы… — Катерина запнулась.
— Вот и давай! — вскрикнула Лиза. — А меня пусти!
Она попыталась отпихнуть Катерину и выскочить из кареты, но Баранова оказалась сильнее. Она вцепилась в товарку, и обе девицы покатились на пол повозки. Лиза пыталась дотянуться до дверцы, Катерина хватала ее за руки. Шубы стесняли их движения, девицы возились и тяжело дышали. Внезапно карета остановилась. Дверца распахнулась. И взволнованный голос князя Голобородко произнес:
— Душенька моя!
Далее князь осекся. Которую из дерущихся девиц он повеличал душенькой, понять было уже невозможно. Обе — вспотевшие, покрасневшие, тяжело дышавшие — уставились на него. И князь, не сдержавшись, захохотал.
Кряхтя, девицы начали выбираться из кареты.
— Вот, привезла дурищу!.. — прохрипела Катерина.
Но князь, вытирая слезы смеха, уже протянул девицам обе руки:
— Пожалуйте, красавицы, — обед в вашу честь подан!
Лиза, выбравшись, запахнула шубейку, и отпрянула:
— По какому праву вы привезли меня сюда? Ваша протеже меня почти что украла! — Гневный голосок девушки дрогнул. — Государыня велела вам стать моим хранителем, а вы стали предателем!..
Князь опять залился смехом:
— Ну что вы говорите, барышня Невская? Не я — ваш предатель, а обожаемый вами Горюнов. Разве это я, втираясь в ваше доверие, называл вас «барышней Невской»? Разве я сбежал от вас? Разве я предпочел вам богатую невесту?
— Не смейте так говорить! — взорвалась Лиза.
— Да и не буду! — хихикнул князь. — Я, конечно, не величал вас «благородной барышней», зато позвал в свою усадьбу в гости, как равную. — Князь притопнул ногой. — Пойдемте-ка в дом, а то холодно на морозе. Я, конечно, не герой вашего романа, зато вышел самолично встречать вас, не убоявшись ни холода, ни снега.
И он снова галантно протянул «барышням» обе руки.
* * *Лиза облизнула пересохшие губы. Как жить дальше? Наверное, прав князь, весь обед только и говоривший о том, сколь легко обмануть бедную девушку. Вот и Горюнов обманул Лизу, да так, что она и сама не заметила…
Оказывается, весь театр знал, что ненаглядный Сашенька ее обхаживал. И даже пари заключал: к какому сроку сумеет ее соблазнить. Все знали! Одна Лиза пребывала в неведении и только сейчас от Катерины узнала про пари. Может, и права Баранова: Лиза действительно дурища?..
Девушка поежилась. Ей и по дороге-то было плохо. А от обеда стало еще хуже. Голова гудит, тело покрылось мурашками. Она еле дошла до комнаты, которую ей отвели. Чуть не поскользнулась у порога, хорошо, служанка, расстилавшая постель, сумела ее подхватить.
Но едва голова девушки упала на подушку, ее затрясло еще больше. Господи, неужели лихорадка?.. Она закрыла глаза, сдерживая напавший сон.
Как из дальнего далека долетел до нее голос вошедшего князя:
— Как она?
— Как обычно, — ответила служанка, приседая перед хозяином до земли. — Проспит до утра.
— Глаз не спускай! А то вдруг что. Эта девица не из неженок. Начнет бушевать, беды не оберешься! — прошептал князь. — А ведь какая красота… И поверить страшно, что моей станет… — И князь ласково провел ладонью по вздымавшимся грудям девушки.
Лиза хотела вскочить. Крикнуть: что происходит? Почему ей вдруг стало так страшно от ласкового шепота князя и так противно от его прикосновения? Почему он сказал «моей станет»?
Но она не могла даже пошевелиться.
Мягко закрылась дверь. Князь ушел. Служанка осталась.
Напрягая зрение, изо всех сил стараясь не заснуть, Лиза пыталась рассмотреть комнату из-под полуопущенных ресниц. Сразу было видно, что здесь царит богатство и роскошь. Золотые портьеры на окнах, позолоченные столбики кровати, даже потолок — золоченый. И зеркала в золоченых рамах — огромные, расставленные по всем стенам. В самой комнате полумрак. И от этого огромные зеркала кажутся еще более таинственными и пугающими. И поставлены они так странно, что в каждом отражается кровать только с другой стороны. И служанка, которая подходит к кровати, отражается, множится, дробится в этих зеркалах. Лиза всхлипнула и застонала.
— Не спишь? — служанка склонилась над Лизой, шепча тихо и пугливо. — Ты меня слышишь?
Губы Лизы тяжело открылись, и она сумела ответить:
— Слышу…
— Тогда запоминай! — торопливо зашептала служанка. — Хозяин — дьявол. Он привозит сюда девушек и насилует. Тут целый гарем. Живут, пока ублажают этого дьявола. А надоедают, он их приказывает топить в пруду.