— Это что, тот фильм про Робина Гуда?
— Ага, — ответила я. — Не бузи.
— Ты шутишь? Я обожаю этот фильм.
Пару минут мы смотрели фильм в тишине, поглощая шоколад и орехи. Я уже до этого проглотила батончик Сникерс. Когда началась рекламная пауза, наклонилась вперед и поставила свой напиток на прикроватный столик. Затем притворилась, словно падаю набок, так, что моя голова легла прямо на его колени.
— Эй, ты чего? — спросил он. — Устала?
— Нет, — ответила я приглушенным голосом, так как лицо мое было обращено вниз. Я могла чувствовать его мягкий, нетвердый член под моим носом, пока двигала головой. Он начал твердеть подо мной.
— Боже, — сказал Люк.
— Можешь называть меня Эрика, — ответила я, продолжая тереться лицом о его гениталии. И даже не заметила, когда снова начался фильм, потому что соскользнула на пол и начала работать своими руками и ртом.
Люк издал стон, пока я терлась губами о его промежность. Его член быстро твердел, и я начала облизывать языком ткань его трусов. Член Люка увеличивался так же быстро как игрушки, которые растут при попадании в воду. Поначалу это был лишь небольшой бугорок, как желе, которое только начинало твердеть, но затем быстро вырос в большую удлиненную форму, которая выглядела чрезвычайно эротично под тканью.
Потянула его боксеры вверх, так, что они полностью оказались на его талии, и то, что было под ними, теперь стало видным. Я увидела небольшое облачко лобковых волос и его член, поднимающийся вверх, полускрытый тканью, натягивая ее, как цыпленок, который хочет поскорее вылупиться из скорлупы. Нырнула под ткань, облизывая одно из его яичек, чуть-чуть нажимая вперед, так что мой зык смог оказаться у основания его члена. Люк снова застонал и схватил меня за волосы.
— Бл*ть.
Чуть-чуть поиграла с ним, облизывая его член через ткань трусов или же едва пробуя его на вкус под тканью. Языком провела по внутренней стороне его бедер, дразня и чувствуя, как он дрожит от восторга. Мне понравилось ощущать его вкус. Кожа его была теплая, плоть твердая, с крепкими мускулами, играющими под ней. Я практически чувствовала соленость внутренней стороны его бедер, зарываясь все глубже под боксеры, насколько позволяла ткань, исследуя его промежность с закрытыми глазами.
Наконец, двумя пальцами потянула за резинку его трусов и стянула их до щиколоток. Я сделала это медленно, пробегая пальцами по его бедрами, по волосам, покрывающим его икры, поглаживая его ступни, стягивая в свою очередь его трусы полностью. Я подняла на него взгляд. Он был такой красивый, абсолютно голый передо мной. Его тело было идеальным. Его ноги и талия могли быть вылеплены из мрамора, и даже будучи самим Богом, я не смогла бы создать более совершенного человека.
Когда я стянула его боксеры, его член тут же подпрыгнул, привлекая к себе внимание, свободный от тесной ткани. Его яйца располагались у основания члена, а располагающиеся вокруг завитки волос были аккуратно подстрижены.
Подняла голову, ведя языком по внутренней стороне его бедер, поднимаясь вверх к его паховой зоне. Используя зубы и язык, я исследовала эту чувствительную зону, и мужчина испустил стон, который могло бы издать дикое животное. Поднявшись на коленях настолько высоко, насколько это было возможно, я медленно накрыла член своим ртом, чувствуя его своим горлом и поднимая глаза на Люка, чтобы увидеть чистое удовольствие и отсутствие контроля на лице.
Несколько минут я провела на коленях, отсасывая ему. Из-за этого я чувствовала себя сразу и властной, и бессильной. С одной стороны, у меня был весь контроль. С другой стороны, я ублажала его, как рабыня в историях о могущественных королях, где женщины были только вещами. Что я могла поделать? Мне нравились альфа-самцы.
Наконец то, что я делала, стало для него слишком, и мужчина наклонился вниз, поднимая меня с колен.
— Ты великолепна, — прошептал Люк мне в ухо. Затем, повернувшись ко мне лицом, поцеловал меня.
Поцелуй отличался от того, который был между нами на площадке. Отличался он и от поцелуя на вечеринке. Этот поцелуй был более интимный, только для нас. Длился он тоже долго, с языком, без всяких неудобств из-за присутствия других людей. Казалось, мы целовались несколько минут, хотя, наверное, это длилось секунд двадцать или тридцать, и когда он отстранился, то передвинулся от моих губ и начал исследовать мое лицо губами и языком.
Я попыталась избавиться от своего бюстгальтера и трусиков, одновременно ногами стягивая колготки, пока он покусывал меня. Уже было неважно, порвутся ли они в процессе, но было тяжело избавляться от одежды, когда сквозь твое тело проходили волны удовольствия – как раз то, что происходило со мной. Его губы словно электризовали меня. Его язык как кубик льда и охлаждал, и дарил приятное тепло одновременно. Когда он начал целовать мою шею, непроизвольно руки мои сжались в кулаки, и я откинулась назад, неосознанно приоткрывая свой рот. Я ничего более не могла делать, кроме того, как чувствовать изысканное удовольствие, которое приносило каждое прикосновение.