Клод не в силах расстаться с любимой. Но, проклятое слово «надо». Кому и для чего надо, чтобы он развлекал публику, в ту минуту, когда может потерять самое родное существо?
— Иди, — Лиза отталкивает его. И он встает пошатываясь. Направляется к выходу. В дверях оглядывается, чтобы запечатлеть ее в своей памяти. Светлую, нежную и бесконечно любимую. Дверь за ним захлопывается. Лиза откидывается на подушки в полном изнеможении.
Она сдержала слово, дождалась. И он был с ней, пока ее сердце не остановилось спустя несколько часов после его возвращения.
========== Клэр ==========
Несколько дней подряд Клод жутко пил. Хотя никогда раньше не злоупотреблял. Немного красного вина и не более. Алкоголем Клод пытался заглушить боль, которая разрывала его изнутри. В конце концов, просто отупеть. Забыть страшное слово: “Никогда”. Заглушить в мозгу ужасный звук, пульсацию сердца, которое вдруг останавливается. А потом снова “тук-тук”, “тук-тук”. Не помогало. Ничего не помогало. И от этого можно было сойти с ума. Мишель пытался его образумить. Напрасный труд. Клод уже сорвал съемку на телевидении. Скандал удалось замять. Но на репутации появилось пятно. Дальше уже быстрая дорожка в пропасть. В один из тех страшных дней на пороге его комнаты появилась Клэр.
— Прости, у меня остались ключи.
Клод молча взглянул на нее. Не выразил удивления. Ему вообще все было безразлично. Клэр стало жутко. Она подошла к нему, взяла за плечи и сильно встряхнула.
— Клод, очнись. Ты губишь себя. Ладно. Тебе наплевать на это. Но ты губишь тех, кто вокруг тебя. Тех, чья вина заключается лишь в том, что они живы, а она умерла. Пойми, в конце концов, что ты губишь её, память о ней. Неужели тебе и на это наплевать? Она просила, она умоляла тебя жить, несмотря ни на что. А ты… Что ты делаешь?!
— Откуда… ты это … знаешь? - выдавил из себя Клод.
— Я была у нее в больнице. Говорила с ней.
— З-зачем?
— Не знаю. Сначала просто из мерзкого бабского интереса. А потом… Я поняла вдруг почему ты… с ней. Мы говорили только о тебе. И ни слова, о ее болезни. Будь же ты человеком. Сделай что-то хорошее в память о ней. Она оставила тебе право распоряжаться ее фотографиями. Сделай выставку. Покажи всем какая она была талантливая, прекрасная. Но не убивай и ее и себя! - последние слова Клэр почти выкрикивает.
Во взгляде Клода, до того пустом и бессмысленном, вдруг вспыхивает какой-то тусклый свет. Права ведь она, права. Это пропасть, в которую он так малодушно увлекает всех тех, кто рядом. И её.
— Клэр, — он смотрит на нее снизу вверх, взглядом ребенка, — как жить, если болит? Я ведь … видел её вчера. Здесь, у окна.
— Но это … безумие! — глаза девушки расширяются от ужаса. — Ты же понимаешь, что так нельзя. Больно, но так живут все. Или почти все.
Клод вдруг наклоняется и целует ее руку.
— Выставка. Ее выставка. Спасибо, Клэр. И фонд. Для таких, как она. С той же болезнью. Не плачь, пожалуйста.
— Не плачу, я уже давно не плачу, — Клэр прижимает его голову к своей груди.
— Скажи, за что ты меня любишь? — голос Клода дрогнул. — Все еще любишь. Что я принес в твою жизнь, кроме страданий?
— Разве можно объяснить, почему любишь? Любишь и все. А ты всего лишь человек. Эмоциональный и увлекающийся. И злости в тебе не было. Просто не задумывался, что причиняешь боль. А теперь боль разрывает тебя самого. И я лишь хочу разделить ее с тобой. Вот и все.
— Я совсем не стою ни тебя, ни твоего великодушия. И ничего не знаю теперь. Все выгорело дотла. Остался лишь пепел.
— А я не прошу ничего. Тебе плохо, я хочу быть рядом. Для тебя. И ради нее.
Клэр направилась к выходу. В дверях обернулась.
— Как же я старалась тебя забыть, — вырвалось у нее. — Если бы ты только знал. Но нет. Все твои “подвиги” не затмили в моей душе то хорошее, что было между нами. Ведь оно было. Ты забыл, может, а я помню. И нашу поездку на лошадиную ферму. И как мы катались по озеру в лодке при луне. Ты доставал для меня водяную лилию. В воду свалился. Потом вылез весь мокрый и с лилией в зубах. Как нас гроза застала, и мы прятались в каком-то сарае. Гроза была ужасная. Я вздрагивала. А ты меня обнимал. Болтал что-то без умолку. Я не особо слушала что, но звук твоего голоса успокаивал.
— А потом попытался перекричать гром, — неожиданно добавил Клод, и тень улыбки мелькнула на его губах. — А ты все боялась, что голос сорву.
— Так ты помнишь?
— Вспомнил вдруг. Сейчас.
К горлу Клэр снова подступил комок. Она сама виновата. Не нужно было бередить рану. Вызывать в памяти воспоминания. К чему все это теперь?
— Если … будет нужна помощь. С выставкой…
Не договорив, она резко повернулась и острые каблучки звонким эхом застучали в мертвой тишине дома.
========== Попытка выжить ==========
Выставка получила большой резонанс. К ней проявили интерес некоторые очень известные актеры и певцы. Из тех, с кем работала Лиза. И чьи снимки сейчас висели на стенах. Идея связаться с ними принадлежала Клэр. Клод отнесся к этому без энтузиазма. Однако, к его удивлению, сработало. На открытии о Лизе говорили много хорошего. О том, насколько она была одаренной в своей профессии. Какие неожиданные образы предлагала для фото. Насколько ярко и нестандартно мыслила. После таких фото актеры довольно часто получали интересные предложения. Их творческая жизнь совершала неожиданный виток. И был успех.
Готовя эту выставку, Клод все глубже погружался во внутренний мир той, которую так любил. Не только с портретами работала Лиза. Ее любимыми темами были туман и дождь. Капли на стекле. Любила она черно-белое изображение, размытость, легкую неопределенность контуров. Снимала также опавшие лепестки, одиноких птиц на голых осенних ветвях. Разбитое стекло было одним из ее любимых мотивов. Небольшая серия в черно-белых тонах: розы, лежащие на полу с жуткими трещинами. Притягивали эти фото. Своей какой-то особой атмосферой. Грустной красотой и загадкой. Хотелось их разглядывать подольше. Задумчивыми отходили от них люди.
Но, разумеется, больше всего привлекали посетителей выставки те три портрета, на которых запечатлен был сам Клод. Те самые, что познакомили их. Грустная история любви просочилась все-таки в прессу, как ни сопротивлялся этому Клод. И многим хотелось увидеть его глазами влюбленной девушки. Впечатление было очень сильным. Портреты эти потом тиражировались в интернете. И сколько же поклонниц проливало тоскующие слезы над его изображением, мечтая о таком Принце. Не ведая о том, что “Принц” мучился страшно, когда пришлось выставить все это на всеобщее обозрение. Ему казалось, что он предает их любовь. Но, вместе с тем, он понимал, это была последняя работа его прекрасной возлюбленной. В которую она вложила всю душу. И, если уж он решил показать ее талант во всем блеске, то не вправе был скрывать эти работы. Тем более, в журнале они уже были напечатаны.
— Чем ты приворожил ее Леруа? — испытующе глядя на Клода поинтересовался Пол Клейтон, красавец-актер, по которому сохли поклонницы во всех уголках земного шара. — Она будто на весь мир хотела кричать о своей любви. Дорого бы я дал за такое фото. За то, чтобы увидела меня таким, как ты здесь. Но, увы, стена за мной интересовала ее гораздо больше.
— Не знаю, — внутренне ощетинился Клод, — она сама выбирала.
— Ты молодец, — неожиданно тепло произнес актер и хлопнул Клода по плечу. — И выставка, и фонд ее имени. Я сделаю пожертвование. Дело благое. Ради ее памяти. И если что еще будет нужно …
— Спасибо, Пол, — Клод пожал руку актеру.
— Она чувствовала потенциал. После вот того фото мне предложили роль в “Непокорном”. Это был крутой вираж. И успех. А то играл бы до сих пор смазливых ловеласов.