– Он просыпается и сразу начинает работать, – ответил Арон и засунул руки в карманы бежевых штанов.
Пока Арон шагал рядом со мной, я время от времени засматривался на его походку. Раньше мне не доводилось встречать людей, которые так уверенно ступали по дороге. Смотря на Ли, казалось, что он знает наперед, что его ждет в далеком будущем. Он почти парил над землей. Наверно, дело было в его худощавом телосложении. Юношу ничего не обременяло. Ведь даже я, вроде стандартный парень, заметно выделялся на фоне друга. Да и мою походку нельзя было назвать парящей.
– Иногда я не вижу его неделями, – продолжил рассказ о Рональде Арон.
– Даже так? – удивленно спросил я и посмотрел на друга.
– Да, он очень сильно занят, – вздохнул Ли. – Завтракает и обедает в кабинете. Вечером иногда выходит почитать газеты перед камином. Напоминает чем-то жизнь сурка, но ему нравится. Жить как-то иначе он просто не может. Как ты уже понял, в прошлом предки Рональда часто нуждались в деньгах и еле сводили концы с концами. Все наладилось только в начале двадцатого века. Дед Рональда начал разводить животных на убой. Потом все это разрослось, появились фермы, которые перешли в руки сына, отца Рональда. Этот бизнес – единственное, что держит род Феррарс на плаву.
– Зачем так надрывать себя, хотя можно выставить замок на продажу и получить с этого хорошие деньги? Путешествуй по миру, живи, не работай! Красота же.
– Они не могут, – вздохнул Арон.
– Почему? Чувствуют ответственность за замок? Или скучают по своему богатому прошлому при Короле?
– Не знаю, – холодно произнес Арон. Он явно не горел желанием обсуждать эту тему.
Мы шли в молчании около минуты, прежде чем Ли вновь заговорил:
– Знаешь, ДжонгХен, я очень хочу, чтобы Рональд наконец-то вышел на пенсию и отдохнул. Ему всего пятьдесят, а он уже неважно выглядит – усталость очень сильно сказывается на его лице. Плюс еще эти проблемы с сыном. Не понимаю, как он все это носит на своих плечах.
Я слегка приподнял брови и выжидающе посмотрел на Арона. Ли не спеша переставлял ногами, смотря вдаль – со стороны это выглядело очень эффектно. Лицо моего друга было таким же бесстрастным и каменным, как у политического вождя в последние годы правления.
– Эдвард отнял у Рональда желание жить обычной жизнью. Раньше, как мне рассказывала Мэри, Рональд не погружался в работу с головой, как сейчас. Он дарил свободные минуты и часы своей жизни Эдварду, который этого, как показало время, даже не оценил.
– А жена Рональда?
– Там какая-то запутанная история. Они развелись, когда Эдварду было то ли семь, то ли восемь лет. По рассказам Мэри, бывшая жена Рональда часто выпивала и, понятно дело, ему это надоело. Состоялся суд, у Рональда получилось лишить женщину родительских прав из-за ее пагубной привычки. Он оформил все документы на себя и был несказанно рад. Рональд души не чаял в Эдварде. Он всегда срывался с работы и прибегал к сыну по первому зову. Даже во время простуды Эдварда постоянно находился рядом с ним – подолгу сидел у него в комнате и читал сказки, чтобы мальчику не было скучно и одиноко. Мэри не дозволялось этого делать, хотя она часто просила Рональда отдохнуть, – начал рассказ Арон. – Но в четырнадцать лет Эдвард сбежал из замка. Собрал рюкзак и удрал пока Рональда не было дома. Как он это сделал – загадка. Мэри предполагает, что за ним приехала либо мать, либо ее новый дружок. Иначе бы Эдвард до Лондона не добрался. Везде полиция, а он – несовершеннолетний. Пусть у женщины не было на него прав, об этом никак не узнать. А вот мальчик, который стоит на трассе и ловит попутку, сразу наводит на мысли. Мэри заметила пропажу мальчика еще до приезда Рональда. Вместе с садовником и другой прислугой она обыскала все в округе, но никого не нашла. Тогда приехал Рональд и первое, что он сделал – позвонил своей бывшей жене. Эдвард оказался у нее и сообщил, что не вернется в замок, как бы отец его не просил. И тут сразу задаешься вопросом. По сути, Эдварда воспитывал Рональд. Но по каким-то генетическим причинам он унаследовал скверный и взбалмошный характер своей матери!
Рональд опустил руки после побега сына. Не в прямом смысле, как ты уже понял. Он не забросил свое дело, наоборот, он ушел в него целиком, не оставляя времени на воспоминания. Если занять себя каким-нибудь сложным, требующим усидчивости делом – на грусть не остается времени. Ни на тоску, ни на воспоминания, ни на что. Только на то, чем занят – на работу.
– Но как Эдварду разрешили остаться с этой женщиной? У нее ведь не было на него прав.
– Снова был суд, в котором Эдвард имел право выступать ответчиком и заинтересованной стороной. Присяжные прислушались к его желанию уйти от отца. Да и мать уже не пила.