– Думай, что тебе угодно! И говори что хочешь! – отвечает Питер жене, твердо вознамерившись держаться намеченного курса. Но для этого надо на какое-то время забыть о Джинджер! Ох, уж эта Джинджер! Глупейшая и самая фатальная ошибка в его жизни. – Повторяю еще раз! Наша свадьба стала самым настоящим чудом.
Он умолкает, она усмехается. Но ее улыбка совсем не издевательская, как это бывало в прошлом. Нет, сейчас она определенно не насмехается над ним. И в ее взгляде больше нет прежней жестокости. А потому он тоже робко улыбается ей в ответ. Да, Нелл определенно изменилась, думает он. Вид у нее сегодня более счастливый, исчезла прежняя раздражительность. И это несмотря на все пережитое. А тот ли он человек, который ей нужен? Не принес ли он ей несчастье? Как делает несчастливым и самого себя. Вот твоя жена! Она пережила чудовищную авиакатастрофу, осталась в живых, но она ведь несчастлива. Это яснее ясного, стоит лишь взглянуть на нее. Так почему же ты надеешься, что твои попытки напомнить ей о прошлом возымеют силу и переменят ее в лучшую сторону? Не делаешь ли ты неверные ставки в своем Лас-Вегасе?
– Мы поженились в апреле в Сент-Люсии. Если точно, то двадцать третьего апреля. Твоя мама всячески пыталась переубедить нас. Предлагала для проведения торжества сад в своем доме или даже старую студию твоего отца в Вермонте. Но ты была неумолима. Сент-Люсия, и только!
– А почему именно Сент-Люсия?
Питер пожимает плечами.
– Возможно, потому, что это – одно из немногих мест, где не бывали твои мать и отец. Может, не хотела никаких ассоциаций или воспоминаний, связанных с отцом… А мне, по большому счету, было все равно где. Зато ты отнеслась к выбору места проведения брачной церемонии очень серьезно. Как и к выбору музыки. Я же предпочел не путаться у тебя под ногами и делал лишь то, что мне приказывали.
– Я знаю. Я выбрала Джо Кокера.
Рори уже сообщила Нелл эту подробность.
– Да, твой выбор пал на Джо Кокера. – Питер откидывается на спинку стула и вдруг неожиданно для самого себя начинает напевать мелодию песни, сопровождавшей их свадьбу.
– «Дай шанс этим любящим рукам, детка! Поверь в меня хотя бы чуть-чуть!»
Он немного фальшивит. Это режет слух, особенно Нелл, моментально замечающей любые погрешности в исполнении музыки. Но в целом ничего! Вполне даже терпимо…
Какое-то время Нелл молча разглядывает мужа, и он застывает на месте, готовый принять очередную порцию насмешек. Но вот она слегка прищуривается и произносит следующие строки из песни.
– «Возложи на себя такое бремя, и ты все поймешь сама!»
Она произносит их таким шутливым тоном, будто эта строчка стала их семейным паролем. А ведь так оно и было, просто Нелл сейчас этого не помнит.
– О да! Точно! «И это все, что я хотел тебе сказать!» Точно так! – восклицает Питер радостным тоном и широко улыбается. Он заметно успокоился и уже почти не нервничает. А Нелл, кажется, впервые за последнее время фиксирует своим внутренним взглядом, как сейчас необыкновенно красив ее бывший муж. То есть он всегда был красавцем, но сейчас в его красоте появилось что-то особенное и даже трогательное. Как эта ямочка на левой щеке или едва заметные морщинки возле глаз. При его высоченном росте легко можно быть неуклюжим, но он так компактно устроился на стуле, что рост почти не бросается в глаза. Наверняка с таким ростом он был на первых ролях в университетской футбольной команде, думает она. Да и на студенческих вечеринках с такими габаритами трудно затеряться.
– Сама свадьба была скромной, – продолжает делиться своими воспоминаниями Питер. – Мы пригласили человек пятьдесят. На торжество съехалось около тридцати гостей. Но ты была только рада. Ты ведь с самого начала настаивала на том, чтобы все мероприятие было предельно камерным и чисто семейным по духу. А твоя мать мечтала устроить банкет человек на двести. Но столько не смог бы вместить отель, в котором мы остановились. А потому тебе удалось отстоять свой вариант.