Когда видения завладели им настолько, что молодой человек не мог ни о чем более думать, он поделился ими с отцом. Тот поначалу принял рассказ сына за обычные ночные сновидения – чего только не приснится порой, стоило ли волноваться. Но после, когда Кристиан уже наяву будто становился другим человеком, адвокат Эшберри забеспокоился. Поведение юноши не укладывалось в обычные рамки, он стал говорить другими словами, совершенно забросил учебу и прежние увлечения, денно и нощно твердил о некоем брате Марке. Все это было настолько несвойственно Кристиану, что миссис Эшберри обеспокоилась и попросила священника поговорить с сыном.
Послушав юного джентльмена, служитель Господа пришел в крайнее волнение, однако, не стал навещать Кристиана, а его родителям заявил, что подобные случаи соответствуют, скорее, практике докторов, нежели священника, и помочь он не в силах. Разве что молитвой.
В последнем Кристиан и сам преуспел, поразив священнослужителя знанием псалмов и многих других подробностей о бытии в аббатстве. Для молодого лондонского повесы, который за всю свою жизнь никогда не посещал монастырей, да и в церкви бывал редко и лишь по настоянию матушки, подобные знания казались необычны.
- Проверьте, прошу Вас! – умолял священника Кристиан, когда тот посетил его. – Аббатство святого Бенуария. Ведь я объяснил Вам, где оно находилось!
Но святой отец лишь качал головой:
- Там, где, по вашим утверждениям, находится монастырь, ничего нет. Это частные владения, церковь бы знала, будь там храм или, тем более, аббатство. Боюсь, это лишь Ваши фантазии, мистер Эшберри.
На самом деле, священник мог проверить слова молодого аристократа. Безусловно, записи о монастыре, если он когда-то существовал, хранились в архивах, поднять которые не составляло большого труда. Но служитель почувствовал, что коснулся такого, о чем прежде не имели понятия. Как подобное могло случиться? Душа человека после смерти попадает в рай или ад, но никак не возвращается на землю в лице другого. Правдивость слов Кристиана не вызывала сомнения, поскольку священнику многое из сказанного оказалось знакомо. Но в том, что Кристиан знает то, чего знать не должен, он усмотрел метку дьявола, поскольку это противоречило священному Писанию. А изгнанием беса святой отец не занимался и не собирался этого делать. Совет, которому он доложил после посещения о странных рассказах Кристиана Эшберри, пришел к тому же выводу – студента решили оставить на попечение врачей.
Когда Чарльз Эшберри понял, что в его сыне словно живут два разных человека, он последовал совету священнослужителя и пригласил врача. Доктор навестил Кристиана, побеседовал с ним некоторое время, а после сообщил господину адвокату и его супруге, что у их сына серьезное заболевание, проявляющееся, в данном случае, в раздвоении личности. Рекомендовав немедленную госпитализацию, врач получил согласие четы Эшберри, и, несмотря на слезы матери и яростное сопротивление Кристиана, молодого человека поместили в клинику известного в Британии доктора Эмброуза.
С этого момента прежняя жизнь Кристиана исчезла навсегда. Все, что его окружало – семья, университет, приятели и светская жизнь словно канули в Лету. Страх, протест и агрессия от несправедливого решения родителей вскоре сменились апатией. Сумбур в голове юноши лишь усиливался лекарствами, которыми его пичкали, ужасные бесчеловечные процедуры полностью лишили его воли. Все происходящее казалось сном, и только жизнь Марка, в которую он возвращался каждую ночь, оставалась реальной.
Поэтому сейчас, в тусклых сумерках, лицо молодого человека озарилось неестественной для происходящего странной улыбкой, как только он понял, что вновь очутился дома, среди братьев. Все потекло своим чередом, будто не привязан он к постели ремнями, а остается свободным и счастливым, как Марк когда-то, сотни лет тому назад…
…Блеснувшие за очками глаза доктора напряженно следили за Кристианом через узкое зарешеченное окошко в двери. Эмброуз не понимал, почему в случае Эшберри его лечение не приносит результатов, но твердо намеревался это выяснить. Любым известным и доступным ему способом.
***
Утро, как всегда, не принесло облегчения. Кристиан вяло оглядывал стены палаты, на которых облупилась краска, и ждал, когда за ним придут. Накануне его не тревожили, а два спокойных дня подряд – слишком большая роскошь для душевнобольного. Молодой человек думал, что, подчас, обострение заболеваний провоцировали сами доктора – методы лечения, скорее, напоминали пытки.