Сколько бы парень не кричал, ему никто не отвечал. Забраться на камни и обыскать корабль он не мог: дождь не дал бы хвосту превратиться в ноги. Голос осип, глаза заполнились слезами, руки охватил тремор, не давая даже уцепиться за обломок доски, чтобы удержаться на волнах и не пойти под воду. Хвост будто перестал слушаться, утягивая парня на дно. Лишь секундный взгляд на остров, неподалеку от скал, пробудил в парне новую надежду. Этот риф огибал остров полумесяцем, создавая небольшую лагуну, по которой спокойно можно было добраться вплавь до берега.
Второе дыхание, будто силой заставило парня оторваться от своего спасательного плота, устремляясь к этому самому острову в последней надежде найти выживших. Сердце билось до последнего, в голове снова всплыло лицо капитана. «Я не хочу запоминать его таким!» - промелькнула мысль в голове Диппера, от чего он с силой сжал руки в кулаки, намереваясь во чтобы то ни стало найти свою команду.
Добравшись до берега, Пайнс выбросился на песчаный пляж, осматриваясь – ни души.
- Давай же, чертов хвост, дай мне ноги! – бесился тритон, ударяя плавником о землю и болезненно сжимая челюсти. Слезы смешались с дождем, горло болело от криков. Он не мог даже позвать никого из команды, да и кто бы его услышал в такую погоду?
Диппер не мог спать. Он пролежал на песке неизвестно сколько, сбившись со счета еще во время плавания. Он ждал, когда же закончится этот дождь, когда же он пойдет на поиски Билла. Но судьба давала ему все новые и новые испытания, а тритон уже терял всякую надежду на спасение.
Дождь закончился, постепенно становясь все реже и реже, пока и вовсе не утих. Из-за туч показались первые лучи солнца, освещая серую доселе землю. Парень почувствовал, что, наконец, может прикрыть глаза и успокоиться.
Открыл он их спустя полчаса, когда почувствовал, что чешуя отпала, и он может встать. Покачнувшись, Пайнс еле как подобрал под себя ноги, облокотился о руки, и, будто лавируя на волнах, поднялся, начиная осматриваться по сторонам. Прилипший к телу песок, застрявшие в пышных волосах засохшие водоросли и полностью обнаженный вид, делали его не презентабельным для встречи с людьми. Пришлось хотя бы отряхнуться, чтобы продолжить свой путь, вокруг острова, дабы найти следы команды и, может быть, оставленные на берегу лодки.
К счастью тритона, он быстро обнаружил признаки жизни, огибая пляж со стороны лагуны, но не спешил идти навстречу, испугавшись чужой реакции. Примостившись за прибрежными камнями у воды, Диппер наблюдал за членами команды.
Пятеро моряков, явно под градусом, носились по пляжу и прыгали в воду. Их смех и громкие разговоры о том, какой сегодня чудесный день, были слышны, наверное, у самого корабля. Ближе к джунглям, заполнившим центр острова, были разбиты палатки из тряпок, что команда успела забрать с разбитого судна, веток и пальмовых листьев. Выглядело это все не ахти, но парень был уверен, что под такой конструкцией можно было спрятаться и от дождя, и от солнца. У костра, за которым сидело два человека, кок варил что-то в большом котле. Скорее всего, с тонувшего корабля, он и уплывал в этом. В палатках спали люди. Недалеко от крайнего навеса стоял Мест и о чем-то бурно беседовал с клерком. Кажется, бедному старику, пришлось хуже всех: бумаги, что были на корабле, были безнадежно утеряны, поэтому восстановить важные записи у него не получится. Диппер покачал головой, вспоминая ворчливого мужчину за работой, который любил свои рукописи больше, чем людей, благодаря которым эти рукописи и были написаны. На веревках между пальмами сушилась исполосованная о рифы одежда. Скорее всего, в этих самодельных палатках не только спят, но и отдыхают пострадавшие.
Смотря на них, Пайнс не мог нарадоваться. Все живы, почти все здоровы и чувствуют себя прекрасно. Пусть их корабль разбит, и ему нужен довольно таки весомый ремонт, но они целы, а, значит, все наладится.
Сердце только не унималось, давая цель глазам найти ту самую, дорогую ему блондинистую макушку.
Его нигде не было видно.
Диппер шумно сглотнул, поднимаясь на ноги и выходя из своего укрытия.
Его сразу же заметил рулевой, что сидел у костра, курил трубку, и смотрел как раз в нужном ему направлении. Он пихнул в бок сидячего рядом марсового, что с недовольным видом посмотрел сначала на нарушителя спокойствия, а потом в сторону, куда кивнул мужчина. Лицо парня озарила улыбка, он подскочил с места и громко крикнул:
- Диппер вернулся!
В этот момент для всех остановилось время, а у тритона перехватило дыхание. Он помнил их взгляды вчера на корабле, когда они увидели его в истинном облике. Страшно ли было? Несомненно. Но всегда есть вода, в которую можно прыгнуть без промедления.
- Он жив! – крикнул кто-то из бушевавшей толпы, и все пятеро, устремились к Пайнсу, который сжался от предстоящей бури, что была еще хуже, чем падающие звезды.
- Ты вернулся, Диппер! – кричал как всегда жизнерадостный Скотт, подбегая к общему сборищу.
Шатен не мог сказать ни слова, люди, что сейчас окружали его, смотрели с такой радостью и облегчением, что это напрочь рознилось с его представлениями об их встрече. Потом еще эти дружественные хлопки по плечу, вопросы, и улыбки. Кок даже принес ему миску с ухой, а рулевой всунул в руки кружку с ромом.
Нервы не выдержали.
- Простите меня, - в сердцах проговорил тритон дрожащим голосом, опуская взгляд в плескающуюся жидкость в кружке. Все сразу же замолчали, недоуменно переглядываясь.
- За что простить? – над головой раздался строгий голос Мэста. Диппер испуганно поднял взгляд на его хмурое лицо, которое при таком освещении казалось еще темнее, чем обычно.
- За то, что спас нам жизнь? Или за то, что спас жизнь нашего недалекого капитана? А, может быть, за то, что вернулся, переживая за нас? – эти вопросы были такими же глупыми, как и просьба Диппера ранее. Но он не понимал, почему они не видят его вины в другом.
- Я же обманул вас! – громко выпалил парень, смотря прямо в глаза Мэста, - я не человек, а только прикидывался им!
Мэст удивленно расширил глаза, потом фыркнул и всплеснул рукой.
- Да, ладно. Подумаешь, наполовину рыба. У каждого есть свои недостатки.
Голос бритоголового прозвучал так обыденно и безобидно, что очередь удивляться наступила для Диппера.
- Вот именно, Диппер, - улыбаясь, согласился Скотт, - ты стал для нас членом семьи, в еще спас наши жизни. Какая разница, кто ты на самом деле?
- Действительно, даже если бы ты был водорослью…
- Или черепахой.
- Или ракушкой…
- Мы бы все равно приняли тебя таким, - улыбнулся Мэст, косясь на говоривших ранее. Их странное воображение заставляло его глаз дергаться.
Диппер был так тронут их словами, что не нашел ничего другого, кроме как обнять первого помощника за широкие плечи, а потом очутиться в объятиях остальных. Не хватало слов благодарности, чтобы выразить им всю свою любовь, показать, как сильно он рад, что они у него есть.
Лишь оставшись наедине с Мэстом и одевшись, Диппер мог поговорить о том, что его сейчас действительно волновало.
- Мэст, а, что случилось после того, как я уплыл? – спросил тритон, поправляя рукав на рубашке.
Мужчина облокотился о пальму и посмотрел на Диппера.
- Ну… когда я поднялся на палубу, уже все стихло. Только Билла оттаскивали от борта. Он все кричал о том, что не хочет так жить, просил кого-то вернуться, клялся, что пойдет на морское дно в поисках этого «кого-то»…
- Погоди, - Пайнс перебил мужчину, задумавшись, - он это кричал до того, как я уплыл.
- Не знаю, что он кричал до этого, но когда ты уплыл, он кричал именно это, - хмуро проговорил Мэст, вспоминая явно неприятное зрелище, - только потом, когда он успокоился, я раздал указания ребятам, оттащил капитана в каюту и спросил, что случилось. Он и сказал, что ты тритон, что спас нас от сирен, что бросился в воду, как только все успокоилось. Он сказал, что самый страшный кошмар, который подарила ему сирена, он увидел через мгновение, как открыл глаза. И все повторилось снова, только уже наяву.