Полуянов развёл руками.
– Мне нечего добавить, ― сказал он удовлетворённо. ― Вы рассказали практически всё.
– Но у меня остались вопросы, ― промолвил я.
– Постараюсь ответить.
– Если вынести за скобки весь мистический антураж, связанный с демонами и их Повелителями, в который мне сложно поверить и потому трудно оценить, во всей этой логически выстроенной истории слишком много неизвестных. Неизвестно, откуда Бернар Клервоский узнал о месте хранения перстня Соломона, неизвестно, как перстень оказался спрятан в Белых Норах, неизвестно, как ваши предки узнали о его местонахождении, неизвестно, как Святослав Ракицкий нашёл барона П., почему решил отдать ему реликвию, а потом отказался это сделать… И самое главное – непонятно, как два письма, написанные задолго до последнего исчезновения перстня, вместе смогут указать теперешнее его местоположение!
– К сожалению, я не смогу прояснить вам все эти неизвестности. Однако последнюю загадку мы можем попробовать отгадать. ― Полуянов дотронулся до кармана пиджака, в котором лежало письмо Ракицкого. ― Оба письма у нас, и теперь мы можем вместе попытаться найти их связь.
– Можно ещё один вопрос? ― неуверенно спросил я. ― Он может показаться неожиданным.
– Пожалуйста.
– Если мироздание всё-таки биполярно, есть добро и есть зло, почему в вашей истории не нашлось места добру?.. Как же Бог? Он существует? ― спросил я и услышал, как дрогнул мой голос.
– Если есть северный ветер, значит, должен быть и южный… Если есть чёрное, значит, должно быть и белое, ― ответил Полуянов и замолчал. ― Бог не остался без работы. Ему мы доверили самое ценное, что есть у нас, – спасение наших душ…
– И это всё, что вы можете сказать о Боге?..
– Пока да… Всё, что я рассказал вам, я не придумал сам и не прочитал в книжке. Всё это поведал мне перед смертью мой дед Пётр Ракицкий. Именно тогда он передал мне известные вам два письма и завещал свою тайну… Что это – печальная сказка, которая тем не менее оставляет нам надежду на светлое будущее, или фантазия, ставшая былью? Я сам не могу ответить на этот вопрос однозначно. Но всё, что происходит со мной в последние двадцать лет, снова и снова возвращает меня к этой семейной легенде, с упорством злого фатума заставляя меня в неё поверить.