– Нет, нет, ― решительно запротестовал Полуянов. ― Мы забыли ещё одну дату перевода Петра Ракицкого, дату перевода письма его отца – 07.05.1945. Эти цифры, если действует перекрёстная ссылка, скорее всего, ссылаются уже на письмо Ногаре.
Схватив карандаш и водя им словно указкой, я быстро расшифровал эту запись:
– «Сели»… Что-то странное.
– Кто-то вместе с Виктором Кировым из КБ за что-то сел? ― съёрничал Сарычев.
– Это не «сели», ― сказал уверенно Полуянов. ― Обратите внимание, все даты, кроме этой ограничились цифрами, а здесь дед поставил ещё и маленькую прописную букву.
– «Г»? ― удивился майор. ― «Селиг», что ли?
Полуянов отрицательно покачал головой, взял у меня карандаш и ткнул им в букву.
– Носик у «г» слишком длинный, больше похоже на прописную «п»… «Селип»?
– Или латинскую прописную «n», ― вставил я. ― И тогда это «Селин»!
– Возможно, возможно, ― почесав задумчиво карандашом за ухом, промолвил Полуянов.
– Значит, тут двое у нас – странный «Виктор Киров КБ» и некий «Селин», ― вымолвил Сарычев.
– Думаю, в датировании существует всё-таки некоторая очерёдность. Надо начинать с более ранней даты и заканчивать самой поздней, ― сказал Полуянов.
– «Селин Виктор»… Гм… ― хмыкнул майор. ― Тогда кто такой «Киров КБ»?
– А вдруг это не «кто», а «что», ― предположил я.
– Про КБ имени Кирова ты уже говорил, ― ответил мне Сарычев, махнув рукой.
– Нет, Руслан, вероятно, не это хотел сказать, ― поддержал меня Полуянов. ― «Киров» может быть названием чего-то неодушевлённого. Пароход, самолёт, город, улица…
– Адрес! ― раздался мой возглас. ― Это адрес! Например, улица Кирова.
– А «кб»? ― спросил Сарычев.
– Не «кб» это вовсе, ― улыбаясь, ответил я. ― Эти цифры не имеют никакой буквенной аналогии. Это номера дома и квартиры! Получается, Виктор Селин с улицы Кирова, дом 19, квартира 51!
– А может быть и наоборот, ― заметил Полуянов. ― Дом 51, квартира 19… Но, в общем-то, всё сходится на удивление красиво и похоже на правду.
– Кирова, ― произнёс задумчиво майор, что-то вспоминая. ― Наверняка это старое советское название улицы. А как сейчас она называется?
– Мясницкая! ― поспешно выпалил я. ― Я уверен, перстень Соломона надо искать там!
– Ну, не знаю, можно ли так категорично утверждать, ― охладил мой пыл Полуянов, ― но наши поиски следует начинать именно с этого места. Кстати, я тут недавно обнаружил подробный атлас Москвы с указанием номеров домов, так что прямо сейчас можно проверить нашу гипотезу с адресом.
Полуянов залез в нутро древнего, со скрипящими дверцами, неустойчивого серванта, стоявшего в углу гостиной, несколько минут там рылся и вытащил на свет потрёпанный, с выпадающими листами атлас столицы. Он быстро нашёл необходимую страницу и торжественно объявил:
– На Мясницкой есть как девятнадцатый, так и пятьдесят первый номера домов. Осталось на месте проверить, жилые ли это здания, а потом уже вплотную заняться загадочным Виктором Селиным.
Полуянов захлопнул атлас, отодвинул его в сторону и посмотрел на нас с нескрываемым внутренним торжеством и удовлетворением. Схожие чувства испытывали и мы с Сарычевым. Перстень Соломона ещё не был найден, и только завтрашний день должен был подтвердить или опровергнуть наши догадки, но мы были уверены, что двигаемся в правильном направлении и уже очень близки к обладанию древней реликвией. Расшифрованное сообщение Петра Ракицкого было для нас прямым тому свидетельством. Сейчас, после того, как было восстановлено послание деда Полуянова, мы были уверены, что тайна тамплиеров практически раскрыта.
– А может, попробовать сейчас?.. ― увлёкшись идеей, нетерпеливо предложил Сарычев.
Полуянов взглянул на часы – было уже половина десятого вечера – и с сомнением покачал головой.
– Если перстень действительно хранился у неизвестного нам Виктора Селина несколько десятилетий, уверен, лишняя ночь вряд ли что сможет изменить, ― здраво рассудил он.
– Что же представляет собой перстень Соломона? Какой он из себя? ― с интересом спросил я.
Полуянов пожал плечами.
– Возможно, скоро мы узнаем это, ― ответил он. ― Существовали разные версии его описания. Правда, большинство сходится на том, что перстень Соломона не золотой, а серебряный, камень в нём – изумруд, и на этом камне, на неизвестном древнем языке, написано настоящее имя Бога.
– А как же знаменитая надпись «Всё пройдёт», ― поинтересовался я, ― а на обратной стороне – «И это пройдёт»?
– Может, и есть такая надпись. ― Полуянов отнёсся к моему замечанию в высшей степени равнодушно. Как я понял, растиражированное высказывание царя Соломона, по легенде запечатлённое на перстне, сейчас его меньше всего интересовало.