– Мать рассказывала, какая была радость, когда отец в деревню вернулся с фронта – я этого всяк не мог помнить, потому что появился на свет через десять лет после окончания войны. Я у них поздний ребёнок был, ― говорил Полуянов. ― Так вот, мать говорила, что отец привёз с собой серебряную зажигалку с гравировкой и трофейный велосипед. Завидный был по тем временам жених. В июне сорок пятого мать с отцом и расписались.
– А мой дед, кроме ранения в ногу, ничего с войны не привёз, ― печально сказала Елена и задумалась; мы замерли в ожидании. ― Хотя нет, он что-то жене своей, то есть бабушке моей, ― быстро пояснила женщина, ― подарил такое… Серебряное кольцо, кажется, с изумрудом… Но бабушка его не взяла – боялась чужого, говорила, что к добру это не приведёт… Да и он какой-то необычный был, больше похож на мужской, очень старинный, с непонятными надписями. ― Я услышал, как Сарычев часто задышал и заёрзал на диване. Он хотел было открыть рот и что-то спросить, но Полуянов остановил его взглядом. ― Бабушка перстень так и не надела ни разу, положила в коробочку и подальше спрятала, ― продолжила свой рассказ Елена Селина. ― Позже, правда, уже в начале семидесятых, они с дедом решили проверить, настоящий ли камень в нём. Через знакомых обратились к одному любителю камней. Ювелиром тот не был, но в камнях разбирался очень хорошо. Он изучил перстень прямо при них и сказал, что оправа действительно серебряная, а камень не изумруд, качественная, но имитация под изумруд.
– Ну, этот любитель мог и ошибиться, ― вырвалось у Сарычева, который, видимо, хотел этими словами вернуть себе надежду.
Елена Селина пожала плечами:
– Мог, конечно. Ведь он не специалист был, хотя и знающий человек. Как же его фамилия была… ― Селина сморщила лоб, пытаясь вспомнить. ― Мама ещё говорила, что он в своё время был главным редактором журнала…
Я приподнялся со своего места, а Полуянов выжидательно, чуть с прищуром, посмотрел на Селину.
– Ракицкий! ― выпалила та. ― Точно, Ракицкий…
Сарычев шумно выдохнул.
– После смерти деда этот перстень моей старшей сестре достался, Надежде, ― добавила Селина.
Полуянов опёрся руками о колени.
– Засиделись мы у вас, ― сказал он, улыбнулся и пояснил: ― Мы собирались ещё в магазин съездить. Да и вас, вероятно, напугали – нагрянули без предупреждения. Вы уж извините, ради бога.
– Да что вы, что вы, ― замахала руками Елена Селина и улыбнулась. Для неё неизвестный Илья Андреевич за час с небольшим превратился в хорошего и приятного знакомого из Астрахани.
В дверях, стоя около тумбочки с телефоном, ещё поговорили о том, где можно недорого, а может и со скидкой, приобрести хороший портативный компьютер – лже-Сергеев, видите ли, сыну обещал посмотреть. Но Елена Селина в этом вопросе оказалась слабо подкована, и, тепло попрощавшись, мы спустились во двор.
– Почему вы не спросили, где живёт её сестра?! ― изумлённо воскликнул Сарычев, как только мы вышли на Мясницкую.
Полуянов усмехнулся в ответ, вытащил из кармана клочок бумаги, ручку и написал телефон.
– Это телефон Надежды, ― пояснил он. ― Когда мы вошли в квартиру, я заметил список телефонов, лежавший около телефонного аппарата. Потом мы узнали, у кого сейчас должен находиться перстень… Правда, пришлось долго стоять в прихожей, поддерживая разговор, пока я не нашёл по имени сестру и не запомнил её телефон. Теперь можно навестить и её квартиру.