– Пойдём, выпьем, – обречённо бросил Сергей.
Мы зашли в ближайшее кафе с открытой верандой. Сергей сразу заказал себе сто грамм водки, я же ограничился пивом.
– Помянем академика. Хороший был мужик, хоть и зануда, – сказал Сергей и опрокинул первые пятьдесят грамм. – Скажи, неужели его смерть так сильно изменила позицию Кубарева?
– Я не уверен, но мне кажется, что это было для него не главным, – ответил я.
– Значит, не один я так думаю. – Сергей услышал от меня то, что хотел. – Тогда почему? Ты умный человек, объясни мне, почему человек так быстро меняет своё мнение? Что могло измениться за столь короткий период времени?
На мгновение я задумался, пытаясь оценить, стоит ли говорить о моих догадках или нет. Ведь это просто мои домыслы, мои впечатления, моё мнение. И не более того. Что я должен был сказать другу? Я сказал то, что думал:
– Ему кто-то посоветовал отказаться от этого проекта.
– Вот! – воскликнул Сергей и уговорил вторые пятьдесят грамм. – И остаётся главный вопрос. Кто это сделал? Кто тот человек, к мнению которого Кубарев прислушался и закрыл тамплиеров?
– Слушай, это всё наши домыслы, – запротестовал я. – Не сгущай краски… Нам просто не повезло… Давай я лучше расскажу тебе одну вещь, которая обнаружилась вчера вечером.
Я сделал паузу, чтобы ещё больше заинтриговать друга. Сергей уже слегка осоловевшим взглядом участливо наблюдал за мной.
– Карина – дочь Полуянова! – радостно выпалил я.
Я думал, что эта новость будет громом среди ясного неба, и поражённый этим громом Верхов ещё долго будет спрашивать меня, забыв свои обиды и огорчения, неужели это действительно так. Но Сергей лишь улыбнулся:
– Ты только вчера узнал об этом?
Я на мгновение окаменел, пытаясь осознать то, что сказал этот лохматый тип напротив.
– Ты знал об этом? – только и выдавил я из себя в изумлении.
– Конечно, да, – ответил Сергей, глазами ища официанта. – Не забывай, что Света и Карина – сёстры, хоть и троюродные.
– Но… но почему? – вырвалось у меня.
– Почему я раньше об этом не сказал? – Сергей посмотрел на меня. – Я не хотел об этом говорить раньше времени. На то были свои причины. Но сейчас я могу тебе многое рассказать.
Внимательный официант принёс раскрасневшемуся Верхову ещё сто грамм водки.
– Я тебе должен признаться, – начал он неуверенно, поглядывая на меня и мысленно оценивая полезность и необходимость намечаемого признания. – Я уже давно знаком с Кариной…
Я весь напрягся, ожидая услышать от своего друга страшные слова.
– Нет, не подумай что, – видя, как я внутренне сжался, сразу же попытался успокоить меня Сергей. – Между нами, естественно, ничего не было… Я дружил с её троюродной сестрой Светой. И так получалось, что в самых разных компаниях мы часто встречались и общались. Я знал печальную историю её отца, знал, что он загадочно исчез. Но об этом мне рассказала Света. Сама Карина никогда не говорила на эту тему. Она до сих пор очень болезненно воспринимает эту давнюю историю, искренне надеясь рано или поздно увидеть своего отца. Ведь он бросил семью, когда ей был всего один годик, двадцать лет назад. Со временем отец для неё превратился в легенду, его жизнь стала мифом, а интерес к нему стал трансформироваться в интерес к тому, чем он занимался до своего исчезновения. Карина всерьёз интересовалась историей ордена Храма… Короче говоря, это она предложила сделать телевизионную передачу о тамплиерах!
– Карина знала о твоём знакомстве с Кубаревым?! – удивлённо воскликнул я.
Сергей виновато потупил глаза и смущённо проговорил:
– Она нас и познакомила…
Это был шок. Я откинулся на спинку пластикового стула и смотрел на друга застывшим в недоверии взглядом. Это был удар, удар, от которого трудно сразу прийти в себя. Голубоглазая брюнетка Карина, её мифический отец Полуянов, академик Андреев, продюсер Кубарев, а в качестве фона – красные восьмиконечные кресты и пегое знамя ордена Храма, давно канувшего в Лету… Причудливая история с непонятным сюжетом.
– Почему ты мне раньше всё это не рассказал?! – вскричал я.
Досада и недоверие клокотали в моём голосе. Сергей пытался оправдаться:
– Не знаю уж почему, но Карина не хотела, чтобы ты знал о том, что она была инициатором всего этого проекта. А потом, Андреев… Ты представляешь, что было бы, если он вдруг узнал, что дочь Полуянова, того самого молодого учёного, который так сильно насолил ему, имеет отношение к нашему проекту? Мне сложно было бы спрогнозировать его реакцию… Но сейчас всё в прошлом. Андреев умер, проект закрыт… А мне надо подумать о том, как я буду объяснять длительное отсутствие редактору своей газетёнки.